Уже спустя три месяца Жерар, по своему обыкновению, снова стал время от времени пропадать на несколько дней.
Пила ли уже в это время Натали? И проводила ли она большую часть времени на своей половине?
Шли годы, и пила она все больше. Нотариус отказался от супружеской жизни. Они стали если уж не врагами, то посторонними.
— Теперь она свободна. Свободна и богата. Это внушает вам беспокойство, не так ли, господин комиссар?
— Газеты умолчали кое о чем. Сабен-Левека раз десять, по крайней мере, ударили по голове чем-то тяжелым, и череп его развалился на мелкие кусочки.
— Вы думаете, женщина могла это сделать?
— Женщины при некоторых обстоятельствах могут быть так же сильны, как мужчины, если не сильнее. Если предположить, что она пошла на преступление, то где оно могло быть совершено? В их квартире? Потеря крови огромная. Остались бы следы, а она достаточно умна, чтобы не понять этого. Каким образом потом перевезти тело к Сене? Как перенести его в машину и запихать туда?
— Действительно… Может быть, убийца — какой-нибудь хулиган, который встретил его на пустынной улице?
— Бумажник не тронули, а в нем больше полутора тысяч франков.
— Месть?
— С чьей стороны?
— Со стороны любовника. Любовника одной из тех женщин, которых он уводил из ночных заведений…
— Люди подобного сорта не ревнуют к клиентам, которые платят. Самое большее на что кто-нибудь из них мог решиться, это попытаться его шантажировать.
Мегрэ еще раз взглянул на юную пару, снятую перед бутылкой шампанского, и допил рюмку портвейна.
— Еще?
— Нет, спасибо, хотя вино отменное.
Некоторые подробности прошлой жизни Натали стали ясны Мегрэ, но что они давали ему?
Обедал Мегрэ дома, что удивило г-жу Мегрэ, но присутствовал он в этот день дома или нет, не имело никакого значения. Муж ее был по-прежнему замкнут, по-прежнему хмур.
Обычно он смаковал тушеное мясо с овощами под чесночным соусом, а сейчас даже не замечал, что именно ест.
— Большую чашку кофе.
Это означало, что он просит хорошую трехсотграммовую чашку, из которой пьет кофе по утрам. Он заглянул в газеты, где было помещено интервью с привратником и одним из служащих нотариальной конторы. Вопросы были заданы и Вито, но ответы на них могли привести в уныние.
Вернувшись к себе в кабинет, Мегрэ обнаружил доклад о прослушивании телефонных разговоров.
С того момента, как линия была поставлена на прослушивание, Натали не звонила ни разу, но в то же самое утро позвонили ей; разговор был чрезвычайно краток:
