— Совершенно верно. Дня на четыре-пять, на неделю…
— Я позвонила патрону, господину Мазотти, сказать, что я заболела, но он, по всей видимости, не поверил. Когда я снова появилась в «У кота в сапогах», он устроил мне головомойку.
— Когда была та встреча, о которой вы говорите?
— Месяца два назад. Может быть, чуть раньше.
— До этого он никогда не появлялся на улице Колизея?
— Однажды я видела его в баре. Наверное, он не нашел того, что искал, потому что ушел он один…
— В другие кабаре он захаживал?
— Он мне про это не говорил, но думаю, что да.
— Машина у него была?
— Нет. Мы отправились ко мне пешком, в обнимку. Он был очень веселый.
— Пил много?
— Это не называется «много». Ровно столько, чтобы чувствовать себя навеселе.
— Он не говорил вам, есть у него пристанище где-нибудь в городе?
— Оно у него было?
— Не знаю.
— Нет. Он хотел пойти ко мне. Эти четыре дня мы прожила как старые любовники. Он смотрел, как я принимаю ванну, одеваюсь. Глядел из окна, когда я шла за покупками, а когда я возвращалась, стол был накрыт.
— Вы не припоминаете ничего больше, что могло бы помочь мне найти его?
— Нет. Я думаю… Мы ходили на прогулку в Булонский лес, но было пасмурно, и мы довольно скоро вернулись. Он был очень…
Она неожиданно замолкла, словно застеснявшись.
— Продолжайте.
— Вы будете смеяться надо мной. Он был очень нежный, оказывал маленькие знаки внимания, как влюбленный. Когда уходил, вложил в руку чек… Вы уже уходите?
У красного занавеса, скрывающего дверь, их поджидал Мазотти, хозяин заведения.
— Нашли, что искали, комиссар?
— Мартина вам расскажет. До свидания.
Личность Сабен-Левека потихоньку начинала вырисовываться, и Мегрэ узнал о нем больше, чем от его жены и старшего клерка.
— Продолжим? — спросил Лапуэнт.
— Поскольку мы уже начали… Улица Кастильоне, «У Прекрасной Елены».
Внешне кабаре выглядело более изысканно. Все здесь было в пастельных тонах, а скрипки наигрывали медленный вальс. И здесь Мегрэ, следом за которым шел Лапуэнт, направился в бар. Комиссар увидел бармена и нахмурился.
— Тебя выпустили? — спросил он.
— Освободили досрочно за примерное поведение…
Это был Морис Мокко, неоднократно судимый корсиканский громила.
— Что вам налить, господин комиссар? А вам, молодой человек? Это ваш сын, господин комиссар?
— Один из моих инспекторов.
— Вы, надеюсь, не по мою душу?
— Нет.
— Что вы хотите?
— Две кружки пива.
— К сожалению, пива у нас нет.
— Воды.
— Вы серьезно?
— Да. Вы знаете господина Шарля?
