Тимур приказал себе встать.
Где-то поблизости раздался голосок, но скоро оборвался тоненькой стрункой. Что-то тяжко шлепнуло раз-другой, затихло. Послышался шорох, как будто тянули по песку куль.
– В цех волоки! – крикнули высоким голосом.
Теперь оно приближалось. Может, это темнец, которым пугал Йежи?
Загнав свой страх поглубже, Тимур медленно попятился к видневшейся дырке, если повезет – дверному проему. До него оставалось метра четыре, не больше, главное, не шуметь. Почти справился. Но под каблуком хрустнуло.
Ничего не произошло. Но Тимур почувствовал: пора улепетывать, как заяц, не оглядываясь. Он припустил. И сквозь грохот сердца услышал погоню. С Йежи бежал неизвестно от чего, а вот сейчас его на самом деле догоняли.
Метнувшись в пустой проем, Тимур разобрал лестницу и кинулся вверх. Не думал, что будет делать в следующую секунду и куда бежит, как спрячется или загонит себя в ловушку. Его гнал инстинкт, желание выжить, хотя шансов это сделать практически не было. Сзади нагло топали, тяжело, но проворно.
Почти на ощупь, Тимур выскочил на площадку и уткнулся в пустоту: гигантское помещение цеха было расчерчено тенями подпорок. Он заметался в поисках хоть какого-то укрытия или лазейки, но кругом было чистое пространство. Не спрятаться, не скрыться. Наугад рванул в сторону и уткнулся в простенок бытовки. Все, это конец, загнали в угол, деваться некуда, шорох разлетающегося мусора стремительно приближался. Внезапно тело само заставило Тимура пригнуться. Над темечком что-то просвистело, стукнулось об стенку и с глухим чмокающим звуком отлетело обратно.
И тогда Тимур выхватил спрятанный козырь, сжал в кулаке и, как мог далеко вперед, выкинул руку. Ощутив мягкий тычок, нажал пуск и стал давить не переставая. Голубые молнии разряжались с сухим хрустом.
Недолгая тишина закончилась звуком рухнувшего врага. Электрошокер Федора выручил. Теперь можно было убежать, спрятаться по-настоящему и дождаться утра. Измученное тело умоляло дать деру, но Тимур победил его. Нащупал в кармане ронсон, нажал педальку, турбопламя загудело пчелкой. Синий язычок освещал так слабо, что поверженного разглядеть не удалось. Тимур решился на крайнюю меру: вынул евро и хладнокровно поджег. Красочная бумага загорелась с праздничным треском, прибавляя света. Поднес валютную лучину, чтобы рассмотреть, кого же он вырубил.
На холмике сапожных стелек, свесив голову, скрючился некто маленького роста в резиновом плаще химзащиты и кожанке с костяными пуговицами. Рука его сжимала нечто вроде короткой палицы с торчащими штопорами. Что любопытно: от запястья к рукоятке тянулся резиновый жгут, чтобы палицу можно было кинуть и вернуть. Оружие казалось диким, и названия-то ему не было, кроме летальник, но для пробивания затылка хватило бы.
