– Ты что хотела?
– Гора, тут к тебе пришли… – начала мать. – Нужно поговорить, это совсем ненадолго.
Егор наконец-то медленно повернул голову. Светлые волосы, голубые доверчивые глаза, немного детское миловидное лицо.
Только сейчас веки Егора были воспалены, и во всем облике чувствовалась усталость. Он сел на кровати, потер голову, взъерошив волосы, потом посмотрел на меня и спросил:
– Вы кто?
– Татьяна Александровна расследует смерть Маши, ей просто нужно уточнить ряд вопросов, – вылезла Ирина Альбертовна.
– Хорошо, – помолчав, кивнул Егор. – А как вы меня нашли, кто вам сказал адрес?
– Сестра Маши, – вынуждена была соврать я, подстраиваясь под правила игры, навязанной Ириной Альбертовной.
Егор удивленно вскинул брови и чуть пожал плечами, покивал головой, потом показал рукой на стул возле большого письменного стола с компьютером:
– Садитесь.
Ирина Альбертовна, сделав мне несколько знаков, означавших, видимо, напоминание о том, что я должна быть предельно осторожна и тактична, удалилась. Егор сидел, опустив плечи и уперев взгляд в стену. Я понимала, что парень сильно переживает, но ждать, когда он будет в состоянии нормально общаться, я не могла.
– Егор, – начала я, – расскажите, когда вы в последний раз виделись с Машей?
– Позавчера вечером, – механически ответил парень. – Мы были вместе часов до десяти, потом она пошла к себе домой, а я к себе. Все было нормально, как обычно. А вчера я позвонил ей и узнал, что… Что ее больше нет.
Егор устало потер лоб и снова уставился в стену. Я продолжила разговор. Спрашивать о том, что Егору рассказала сестра Маши, я посчитала сейчас нецелесообразным: парень отвечал односложно, так что наша беседа займет массу времени. К тому же узнать подробности я и в самом деле могу и не у него, сейчас важнее другое.
– Знаешь что, – предложила я, – давай пока я не стану задавать тебе вопросы, а ты просто мне расскажешь о Маше. Какая она была, что любила, с кем дружила, чем увлекалась…
Я вдруг поймала себя на мысли о том, что как-то спонтанно включилась в это дело, даже не узнав о том, что представляла собой главная «виновница» событий…
Егор молчал, нахмурив брови, долго смотрел на фотографию девушки, стоявшую рядом с компьютером. Потом наконец разжал губы и произнес:
– Она была лучше других.
– Лучше кого? – уточнила я.
– Лучше всех девушек, с которыми я когда-либо знакомился, Маша была самой лучшей. Поэтому мы и были вместе. Я знаю, что она не очень нравилась моей матери, но это ерунда, я не обращал внимания. Поэтому я сейчас не хочу разговаривать с матерью о Маше.
