– Видел, как меня там любят? – кивнула я на дверь, обращаясь к сокамернику. – Ну что, пойдешь со мной? Я за тебя словечко замолвлю.
Зверь фыркнул, прикрывая морду лапой, и величественно прошествовал к соломенной лежанке в углу.
– Ну и сиди здесь, – обиделась я. – А я пойду. И меня там, между прочим, накормят.
Пес поднял голову, повел носом, но не соблазнился. Только тяжко вздохнул и отвернулся, положив лохматую морду на лапы.
– Как знаешь, – сдалась я и направилась к двери, за которой все продолжали причитать и радоваться.
Уже положила руку на засов, как по запястью больно ударила тяжелая лапа. А потом этот хам еще и зарычал.
– Фу! – непроизвольно крикнула я, прижавшись спиной к двери и на ощупь открывая засов.
Так и вылетела в распахнувшуюся дверь, спиной вперед. Меня тут же потянули в сторону, а дверь захлопнули прямо перед оскаленной пастью разошедшегося зверюги.
В коридоре столпилось человек десять. Были тут как женщины в черных платьях и фартуках, так и мужчины, тоже в черной робе. Половина присутствующих держали факелы, а остальные вооружились деревянными палками наподобие двузубых вил.
– Э-это вы на сенокос собрались или меня так рады видеть? – вжавшись в стену, проблеяла я.
– Испугалась, бедненькая, – запричитала мадама в черном. – Сейчас мы вас и помоем, и покормим, вон худенькая какая да бледная, совсем бескровная, наверное.
– И спать уложим, – подхватила вторая, сграбастав меня под руку.
Так меня и повели по подвальному коридору. Впереди трое мужчин – почетный эскорт, по бокам тетки, а все остальные в хвосте это уже свита, наверное. Когда до выхода к лестнице оставалось всего ничего, одна из дверей приоткрылась и оттуда высунулась безносая серая морда с крокодильими зубищами.
– А ну, на место! – прикрикнул один из мужчин, тыча в морду рогатиной.
Морда рыкнула, но послушно ретировалась. А я потом всю дорогу до своих покоев так и икала. А тетки все гладили меня по плечам и приговаривали, какая я умница да красавица. И как господину их со мной повезло.
– А мне? – между иками поинтересовалась я. – Мне-то повезло?
– Да как же! Это же такая честь! Всего раз в три тысячи шестьсот полнолуний великий выбирает невесту, а вас нам небеса послали спустя сто двадцать, – с такой гордостью, будто это она сама лично кастинг для претенденток устраивает, изрекла мадам справа.
– Ты чего это разболталась? – прикрикнул на нее мужчина, идущий впереди.
– И то правда, не мне, простой слуге господина нашего великого, вам о таком рассказывать, – потупилась дамочка.
