Наряду с отцами, которые «не хотят», существуют отцы, которые «не могут».
К этой категории относится, к примеру, мой знакомый компьютерщик из Кельна. Мужчина лет сорока пяти, в очках, с бородой, обутый в тапочки и одетый в вязаный жакет, он представил мне свою двенадцатилетнюю дочь. И тут же поведал, что на следующий день идет к директору школы: в сочинении его дочери учительница подчеркнула красным запятую, которую девочка там не ставила. На оценку это никак не повлияло, но учительница утверждала, будто запятая там все же стояла. «Это недопустимо с правовой точки зрения!» – посчитал принципиальный отец-компьютерщик и отправился защищать права своей дочери.
В большинстве своем такие люди своими действиями из их формального делового мира пытаются компенсировать отсутствие опыта в мире их собственных чувств. Тем самым они стремятся доказать свою любовь, хотят продемонстрировать усердие в деле защиты интересов своих детей.
И в то же самое время они остаются недоступными для них…
Кристин и Клаус все же расстались. Причем инициатива исходила от нее. На протяжении нескольких месяцев – что осталось практически незамеченным со стороны Клауса – Кристин отчаянно искала выход из ситуации, которая представлялась ей настоящим адом. Она видела, что ее чувства остаются без ответа и, в конце концов, приняла решение постепенно, шаг за шагом, обесценить в своих глазах Клауса как предмет любви. Другими словами, она решила прибегнуть к использованию того самого защитного механизма, который помогал ей в детстве – «чем хуже, тем лучше».
Она решила прибегнуть к использованию того самого защитного механизма, который помогал ей в детстве, – «чем хуже, тем лучше».
Процесс обесценивания затянулся, и тогда Кристин не осталось ничего другого, как направить свою любовную энергию в иное русло. Она осыпала Клауса упреками, которые, собственно говоря, были направлены в адрес отца. Она усматривала в разных мелочах «знакомые опасности» и ожидала от своего партнера того, что он ей дать не мог. Все, что Клаус говорил, прогонялось через «отцовский» фильтр обесценивания. Дело дошло до того, что она стала откровенно идентифицировать Клауса с отцом, чтобы обесценить его и их любовь. Наконец, она задалась вопросом, что общего имеет Клаус с тем мужчиной, которого она в нем видит…
Сам Клаус мог бы найти способ снять с Кристин очки, надетые на нее в детстве отцом. Но это оказалось выше его сил.
Это было трудное время для них обоих. Кристин вновь переживала обиды и унижения своего детства, ситуацию «отсутствия отца». У женщин, с которыми я беседовал о данном феномене, на этой стадии возникает сильное искушение заглушить страдания поверхностной любовной интрижкой или беспорядочными сексуальными связями. Тогда движение по порочному кругу может начаться вновь.
