«Внимание, виртуальная оболочка управления скафом не поддерживает режим обмена информацией мыслеречью», «Рекомендуемое разделение управления функционалом на речевое и мысленное», «получено согласие оператора», «Активирован интеллектуальный блок оценки поступающих команд»
Перед глазами мелькнуло несколько раз и в развернувшемся панорамном экране возникла картинка.
— Желаете провести калибровку оборудования? — раздался приятный голос.
— Да, — подтвердил я в полный голос, начав потихоньку соображать, что к чему.
«Внимание, получен запрос на доступ к тестовым цепям», «получено согласие оператора, доступ к тестовым цепям разрешен», «протокол обмена информацией виртуальной оболочки синхронизирован»
Мелькающие в моей голове запросы и информативные сообщения заставляли немного нервничать. Времени обмен информации практически не занимал, скорее это я подтормаживал, соображая какой дать ответ.
— Калибровка оборудования завершена, желаете посмотреть отчет?
— Открыть скафандр, — я вовремя вспомнил инструктаж Сергея.
— Выключить систему? — мужской баритон проявлял навязчивость.
— Нет, — поспешно сказал я.
Детали скафандра разошлись в разные стороны, не дожидаясь словесного ускорения я полез наружу. В помещении остался только Сергей, остальные ушли. Мужчина стоял у одного из стеллажей, ковыряясь в какой-то железке.
— Сделал все как я сказал? — уточнил он, посмотрев на меня через плечо.
— Да, все как вы сказали, — отойдя в сторону, я встал ожидая дальнейших указаний.
— Иди в столовую, сейчас обед, — разматывая кабель и с разъемами сказал он: — Я тут доведу до ума твою скорлупу, после обеда выход в пустоту.
Информация о том, что я выйду в космос уже через несколько часов выбила из моей головы всю подозрительность, копившуюся во мне за время возни Сергея со скафом. Быть одним из первой сотни людей что побывали в космосе мне не представлялось возможным даже в самых смелых мечтах. То, что я находился не на Земле нисколько не умаляло грандиозности предстоящего события.
— Садись и ешь, — Михалыч поставил миску с серой бурой на стол, заметив мой отсутствующий взгляд он воспринял его на свой счет: — Другой еды для тебя на станции нет и в ближайшие пару десятилетий не предвидится. Что обед, что ужин, еда всегда одинакова, либо ты к этому привыкнешь, либо привыкнешь.
Его слова вызвали очередной взрыв смеха, судя по всему это была местная шутка. Мой организм с благодарностью воспринимал любую органику, что я клал в рот. Последствия криозаморозки еще не прошли окончательно и приступы голода обрушивались на меня время от времени без всякой системы. Взять ложку и есть? Что может быть проще…
