— Боже мой! — воскликнула Кан Чхон Дэк.
— Так вот, монах, шагая горной тропой, поймал вошь, которая ползала по его телу. Он, в раздумьях о том, как ему поступить, не мог убить живое существо, но тут увидел неподалеку мертвого медведя и бросил на него вошь. И пошел своей дорогой. Так что, милые подружки, надеюсь, вы согласитесь с тем, — богатые мы или бедные, всё предопределено нашей предыдущей жизнью?
Потрясенные женщины молча уставились на Хам Ан Дэк, их глаза будто вопрошали: «Кем же мы были в прошлой жизни?» Ответа не последовало, Хам Ан Дэк улыбалась в раздумье и кивала своим мыслям. Ду Ман Не, опомнившись, поправила фитиль на лампе. Снаружи донесся собачий лай, и голос ребенка позвал: «Мама, мама! Папа пришел!» Ими Не узнала по голосу свою дочь, и, поддерживая округлый живот, встала и выглянула за дверь:
— Иду, дочка!
— Папа принес печенье, — сказала девочка.
— Идем, идем… Извините, подруги, я вынуждена вас покинуть…
— Кан Чхон Дэк, а ты разве не идешь? — поинтересовалась Мак Даль Не, в ее голосе слышалась ирония.
— Ты о моем муже печешься? — бросила Чхон Дэк. — Он не ребенок, вернется с работы — поест. Я ему ужин на столе оставила.
— Надо же… — многозначительно произнесла Хам Ан Дэк и даже прищелкнула языком.
— Я не собираюсь баловать мужа, — продолжила Чхон Дэк. — И я ему не кисен. Неужели надо постоянно мелькать пред его носом?
— Не мешало бы тебе усмирить свою гордыню, — пожурила Ду Ман Не. Кан Чхон Дэк промолчала, на лице ее появился румянец. Она ощущала себя словно труженик после ратного труда, как тот пастух, весь день пасший овец, а теперь со спокойной совестью наслаждающийся минутой отдыха.
Женщины еще долго беседовали о том, о сем, поедая горячий батат, и разошлись поздно ночью.
Когда Кан Чхон Дэк явилась домой, то обнаружила отдыхающего мужа, — тот лежал на циновке, подложив под голову деревянный чурбак и безучастно смотрел в потолок.
— Не спишь? — спросила женщина.
— Нет, — отозвался муж Он поднялся и стал искать вокруг себя трубку.
— Я была у Ду Ман Не, она шьет погребальные одежды.
— Вот как?
— Шьёт для выжившей из ума свекрови.
— Гм…
— А отец Ду Ман Не очень бережливый и старательный…
— ?!.
— Они делают все, как надо…
— Все верно, — Ён И набил трубку табаком, закурил. — Кто, как не родные, должны позаботиться о погребальной одежде для близких?
— А ты, наверное, с нетерпением ждешь того дня, когда я помру, — съязвила жена. — Вот тогда ты приведешь сюда девку и купишь ей кожаную обувь. Не так ли?
