На этот счет люди были разного мнения. Юн Бо, к примеру, сказал брезгливо: «Упущенная рыба была величиной с соломенный матрас. Юнец, у которого еще не обсохло молоко на губах, решил присвоить чужой женский кошелек! Каков мерзавец!»
Юн Бо, надо заметить, открыто недолюбливал Чиль Сона, просто не выносил того на дух. Даже при упоминании его имени, он сжимал кулаки и скалил свои желтые зубы, готовый вот-вот разразиться бранью.
Они продолжали шагать своей дорогой.
Ён И, по сравнению с приятелем, был высок ростом, одет в полотняные штаны и халат — турумаги, на голове — мангон — повязка из конского волоса, призванная сохранять прическу. А Чиль Сон повязал себе на голову конопляное полотенце вместо мангона, одет в теплые штаны и блузку-чогори. Двое, один с веревочной клетью на плече, другой — со связкой соломенной обуви — чипсинами, вошли в ворота уездного рынка и тотчас оказались среди шума и сутолоки. Их сразу заприметил знакомый, Бон Ги, пожилой мужчина, который неподалеку ел жидкую кашу, сидя прямо на земле, махал приветливо вошедшим:
— Ну, вы даете! Явились в аккурат к закрытию базара! Небось, решили навестить ветреных девчонок? Или надеетесь отыскать здесь клад с серебряными монетами?
— Может, и так! — ответил Чиль Сон. Он никогда не скрывал своего пренебрежения к этому человеку. — А тебе-то что? Прибежал сюда ни свет, ни заря, и дрожишь теперь, как паршивый пес!
— Эй, негодник! — парировал тотчас Бон Ги. — Да как ты разговариваешь с дядей?!. Никакой учтивости. Только похвали малыша, а тот сразу тебя за бороду хватает. Вот и терпи теперь все его выходки… Присоединяйтесь лучше ко мне. Не хотите заморить червячка? Каша превосходная, сладкая. — Лицо мужчины, всё усыпанное старческими пигментными пятнами, расплылось в угодливой улыбке.
— И ты заплатишь за еду? — осведомился Чиль Сон. Улыбка тотчас слетела с лица Бон Ги. Он развел руками:
— Откуда же у меня деньги?
— Хорошо. Раз у тебя их нет, то поговорим о моих, которых ты мне задолжал. — Чиль Сон вплотную приблизился к Бон Ги. — Не думай, что меня можно так легко надуть. Тебе не отвертеться. Долг красен платежом. Мне ничего не остается, как забрать у тебя дома сундук для одежды или какую-нибудь другую вещь.
Бон Ги поставил пред собой плошку с кашей и вскочил, как ужаленный. И поскакал вприпрыжку прочь, выкрикивая:
— По какому праву!.. Я еще посмотрю, кто из нас помрет, а кто будет жить!
Между тем, не обращая внимания на спорщиков, Ён И в сторонке беседовал с одним человеком в шляпе, родственником со стороны жены, жившим в Чхоннаме, которого встретил здесь случайно. Родственник рассказывал:
