Моран нехотя отвёл взгляд от зачарованной глади зеркала. И то лишь потому, что девица ле Фиенн вдруг вспомнила, что прогуливается по купальне нагишом, и поспешила накинуть на плечи лёгкое струящееся одеяние — один из многочисленных подарков жениха к их грядущей свадьбе.
Теперь рассматривать Александрин было уже неинтересно.
Только сейчас де Шалон вдруг осознал, насколько соскучился по женскому телу. Чувственным поцелуям. Мгновениям страсти. Редкие встречи с Опаль были не в счёт. Близость с ней не доставляла радости, не приносила эмоциональной разрядки, не притупляла боль.
Сделав себе пометку в памяти — по приезду в Валь-де-Манн переговорить с любовницей и выставить её из своей жизни раз и навсегда, — маркиз положил на колченогий стол завёрнутый в батистовый платок локон жены. Рядом лёг кулон из турмалина, оправленный изящной золотой каймой.
— Это всё?
— Пока да. — Ведьма развернула платок, поднесла локон к оплавленному огарку свечи, и потускневшая прядь, словно напитавшись пламенем, засверкала.
Время и запретные чары не пощадили старуху Берзэ. Высохшая, словно мумия, сгорбленная, с лицом, изборождённым глубокими морщинами, и уродливыми крючковатыми пальцами, она напоминала злую ведьму из детских сказок. Впрочем, таковой она и являлась — тёмной чародейкой, не гнушавшейся любой магии и бравшейся даже за самое грязное дело.
Прознай прислужники Единой, где обитает Берзэ, с радостью сожгли бы её лачугу вместе с богоотступницей. Или чего похуже выдумали бы. На счастье старой колдуньи, у неё имелось немало могущественных покровителей. Поговаривали, что даже сама королева, долгие годы тщетно пытавшаяся зачать, не брезговала обращаться к Берзэ за помощью. Тайные свидания с ведьмой приносили свои плоды: её величество уже третий раз была на сносях.
Правда, королевский первенец бесследно исчез сразу же после своего рождения, и монарх даже не пытался его отыскать.
Бросив в глубокую глиняную посудину локон, кулон маркизы и нечто, очень смахивавшее на высушенные лягушачьи лапки, Берзэ окропила подношения Стража кровью (Моран предпочёл не интересоваться, чьей именно), зачем-то от души плюнула в миску и, поднеся её к бесцветным губам, принялась шептать слова заклятия.
Мгновения складывались в минуты напряжённого ожидания. Вот над сосудом всколыхнулся дым, чтобы уже в следующую секунду бесследно рассеяться.
— Теперь наберись терпения и жди, — протянула Стражу кулон ведьма. Камень померк, из ярко-изумрудно превратившись в тёмно-багровый, напитанный чарами и жертвенной кровью. — Девчонка должна созреть для ритуала. И вы с ней должны быть едины. Сейчас, погоди. — Старуха прошаркала в дальний угол комнаты, утопавший во тьме, которую было не в силах рассеять пламя одинокой свечи, и принялась греметь какими-то склянками.
