– Где Д-Даррен?
Мэй Бет говорила, что, когда мне что-то нужно, я иногда бываю обескураживающе прямолинейна. Перехожу к делу без особых предисловий. Можете любить меня за это, можете презирать – меняться я в любом случае не собираюсь.
По Марли неясно, что она думает. Ее улыбка увядает, но она не сводит глаз с сына.
– Малая. – Когда меня уже прекратят так называть. – Я тебя вижу первый раз в жизни. Ты думаешь, я тебе сейчас выложу все, что знаю о Даррене?
– Н-ну вообще-то д-да.
Она дает Брекину еще немного пюре.
– Зачем он тебе сдался?
– Х-хочу его уб-бить.
Ложка замирает в дюйме от рта Брекина. Он удивленно хлопает ладошками по стульчику, пытаясь привлечь внимание матери. Марли сует ложку ему в рот, а потом ставит пюре на стол.
– Ш-шучу, – добавляю я.
– Ну-ну.
Я поддеваю ногтем колечко на банке колы.
– Хочу еще покурить, – говорит Марли.
– Так п-покурите.
– Тут ребенок.
Но она все-таки закуривает. Отходит к окну, зажигает сигарету и отворачивается от Брекина всякий раз, когда делает затяжку, будто это что-то меняет.
– Уже пару лет его тут не видела, – говорит Марли. – Он раньше часто здесь бывал.
– «У Р-Рэя».
– И там тоже. – Она нервно закусывает губу. – А ты сама откуда?
– Н-неважно.
Марли закатывает глаза:
– Прекращай, малая. Расскажи хоть что-нибудь.
– … – Я ставлю колу на стол. – Я… Я не… Я не малая.
Она подносит руку с сигаретой ко рту и покусывает свою ладонь. Дым лениво застилает ее лицо. Брекин, кажется, не особо расстроился из-за внезапного окончания обеда. Он что-то лепечет себе под нос, завороженный звуком собственного голоса.
– Полгорода сносят, – наконец произносит Марли. – Потом понастроят тут всякого.
Она делает еще одну затяжку, такую глубокую, будто совсем не боится рака легких.
– Глупо это, – продолжает она. – Не пойму, зачем оно нужно. У нас тут не так, как в других городах. Как-то обходимся без чертовых диетических продуктов и йоги… Я с трудом свожу концы с концами и без всяких модных мест. Даже не знаю, куда мне потом податься.
– К-Колд… Крик.
– Что?
– Я от… оттуда.
– Никогда не слышала. – Марли щурится. – Ты знаешь, что он за человек?
– Д-да.
Даже лучше, чем ты.
Я делаю еще один глоток колы. Она чересчур сладкая. Воздуха бы сюда. Марли опять затягивается, а Брекин машет ручками, и мне кажется, будто я вижу это уже в сотый раз. Будто больше в их жизни ничего особенного и не происходит. Я оглядываю красные пятна на своем теле и внезапно хочу уйти. Неважно куда.
– А знаешь, что на самом деле он не Даррен? – спрашивает Марли. Я киваю. – Он так всем представлялся, когда жил здесь, но я так и не привыкла к этому имени.
