— С пистолетом управишься. С ножом тоже. Но этого не всегда достаточно, чтобы выиграть у живого человека. Оружия может и не оказаться рядом.
— Так научи, — с вызовом выпаливает, вздёргивая подбородок. Роняет руки вниз. — Ты же долбаный ас в этом деле. Заранее знал, куда я ударю.
Дэрил усмехается и заводит руку назад, дотягивается до заднего кармана. В Карла летит небольшой красный платок.
Тот ловит его на лету, наблюдая, как Диксон усаживается обратно — около брошенных стрел. Поправляет жилетку и вытягивает правую ногу, откидываясь назад. Берёт в руки нож.
Несколько секунд они молчат.
— Эта тряпка что-то значит для тебя? — спрашивает Карл и трогает разбитую губу кончиком языка.
Дэрил коротко смотрит на него из-под упавших на глаза волос. Взгляд типа «не твоё дело» или «я сам не знаю».
Или «да, что-то».
«Может быть, очень многое».
Он опускает голову и берёт недоточенную стрелу.
— Мне просто интересно, ничего такого.
Он молчит, и Карл со вздохом прижимает ткань к губам.
— Ладно, проехали.
…проехали, малой. Это и правда не твоего ума дело.
Дэрил стачивает зазубрину у оперения и не думает о въевшейся когда-то в этот платок крови Рика — большом и неровном пятне. Оно осталось слегка жёстким наощупь. Если смотреть на него слишком долго, если проводить по нему подушечкой пальца, кажется, что голос Рика оживает в сознании. Ты мой брат.
Он не думает о Мерле, который когда-то забыл эту тряпку на руле своего байка, когда в очередной раз решил бросить Дэрила одного, наедине с обдолбанным отцом.
Он не думает.
Он больше не возвращается в прошлое. Это было бы слишком.
Бок слегка отдаёт тупой болью, а Карл садится на постель. Достаёт из-под задницы журнал и открывает на середине. Серые глаза пристально смотрят поверх страниц — взгляд прямой и ощутимый, но Дэрил не поднимает голову.
* * *
— Тебя, парень, чаще можно застать за дрочкой, чем за этим делом. Чем это ты занимаешься, ради бога?
— Чищу оружие.
— Это пистолет шерифа Рика. Ты теперь его правая рука, да? Вся грязная работа на моём братишке. Божество Граймс, лучший лидер, всё будет так, как он сказал?
— Заткнись, Мерл.
— Заткнуться, а? Я уже позабыл, как удобно тобой вертеть, Дарлина, когда в тебе просыпаются нежные чувства. Может быть, дать тебе вычистить и мою винтовку?
— Во мне не проснулось… ничего.
— Ты можешь рычать сколько угодно, но не забывай, что я — тот, кто знает тебя с возраста, когда под стол пешком ходят. Я вижу, как ты смотришь на него. Вы, ребята, нихуёво сблизились во всём этом дерьме, да? Что случилось, братишка? Тюрьма навеяла на тебя тёплые воспоминания о бурной… эй, тише, тише.
