— Жалко его! — поняла Ариша жестокость своих слов по взгляду учителя. — Иной раз смотришь на него, слез не удержишь… Я почти каждый день твержу и отцу и матери, что Андрейку обязательно дальше учить надо… К крестьянству он не способен… Иди домой, Андрейка!
Андрейка медленно, старческой походкой вышел.
— Это вы мне принесли? — указал Северьянов на узелок, положенный Аришей на лежанку.
— Отец и мать вам подарочек прислали — махоточку меду. — Ариша покраснела, заметив неодобрение в глазах учителя.
— Спроси отца, Ариша, сколько это стоит, и больше чтоб никаких подарков.
— Вы же с нашим Андрейкой после уроков занимаетесь, — оправдывалась Ариша.
— Я обязан это делать за жалованье, которое мне платят.
Ариша совсем растерялась, потупилась и не знала, как ей выйти из того положения, в котором она явно не нравилась учителю.
— Братишка ваш умный, способный мальчик. Свою физическую немощь он и сам больно чувствует. И вы, Ариша, никогда, нигде больше не называйте его выродком.
Девушка застыла в каком-то немом оцепенении и вдруг заплакала тихими слезами, которые медленно скатывались по ее смуглым покрасневшим щекам на концы огнисто-жёлтого большого платка с зелеными крупными цветами.
Северьянов встал, подошел к ней.
— Не обижайся, Ариша!
Она открыла глаза. В их бездонной черноте спокойно мерцал холодный отраженный свет, падавший через окно в убогую каморку учителя.
— Я знаю, что вы подумали обо мне, — прошептала она. — Вы подумали, что я очень злая…
— А ты на самом деле не злая?
— Не знаю! — с наивной вкрадчивой робостью призналась Ариша.
«Ох и возненавидит же она меня, когда я не оправдаю ее надежд! Будь, Степа, с ней просто эгоистом, чтобы не стать эгоистом-подлецом».
В сенях забренчали ведра, послышался Просин голос:
— Ната-аш!.. Ой! Я же забыла голик!
— Распустеха! — сердито выругалась Наташа. — По уши втюрилась уже в учителя и память потеряла.
Прося захохотала и убежала за забытым голиком. Слышно было, как Наташа налила воды из бака и, хлопнув дверью, вошла в класс.
— Пришли мыть полы? — выговорил Северьянов и что-то близкое к неприязни шевельнулось у него в груди, когда он мельком взглянул на свою гостью, стоявшую перед ним с спокойным и гордым сознанием силы своей красоты. Северьянову как-то однажды сболтнул Василь, что с его приездом Ариша потопила все корабли, на которых Маркел Орлов плавал вокруг нее в качестве самого богатого и красивого жениха.
— Чему вы смеялись, Степан Дементьевич, когда вошли Наташка с Просей?
