У ног Керрика лежал обгорелый труп Икеменд, хранительницы ханане, с широко раскрытым в предсмертных муках ртом. За ней громоздились трупы ее подопечных. Комната была полна обгоревших тел. Керрик поежился, отвернулся и направился дальше.
Он блуждал по лабиринту комнат и переходов, большей частью испепеленных огнем. Но встречались и зеленые ветви — молодая поросль почти не поддалась огню. Сделав очередной поворот, он очутился в каморке с нарядными коврами на стенах и мягкими подушками на полу. С круглыми от страха глазами к стене жались два юных самца. Увидев его, они застонали:
— Смерть пришла! — и закрыли глаза.
— Нет! — громко крикнул Керрик. — Глупым самцам слушать высшую!
Глаза открылись и с изумлением уставились на него.
— Говорите! — приказал он. — Где остальные?
— Ой, у говорящей в руках острый зуб, он убивает, — простонал один из самцов.
Бросив копье на циновку, Керрик шагнул в сторону.
— Смерть ушла. Вы одни здесь?
— Одни! — проскулили оба, их ладони окрасились в цвет ужаса.
Керрик заставил себя не сердиться на глупых созданий.
— Слушайте меня и молчите! — приказал он. — Я — Керрик-сильный-и-знатный-что-сидит-рядом-с-эйстаа. Вы слыхали обо мне? — Оба торопливо сделали знак согласия. Быть может, весть о его бегстве не дошла до затхлого мирка ханане. А может, они просто забыли. — А теперь отвечайте на мои вопросы. Сколько вас здесь?
— Мы спрятались, — начал тот, что помоложе. — Мы играли; остальные искали нас. Я был там. Елкиман спрятался вместе со мной, а Надаске' за дверью. Но другие так и не пришли. Что-то случилось. Было тепло и приятно. Но скверный запах драл нам горло и ел глаза. Мы позвали Икеменд, но она не пришла. А мы боялись выходить. Я очень испугался — меня потому и зовут Имехеи, — но Елкиман очень смелый. Он пошел вперед, мы за ним. И я не могу сказать, что мы увидели, это было ужасно. Мы решили уйти из ханане, — хотя это и запрещено, — и Елкиман уже вышел, а потом он закричал, и мы убежали обратно. Что с нами теперь будет?
Действительно, что их ждет? Неизбежная смерть, если сюда забредут охотники. Они увидят мургу, зубастых и свирепых врагов. Но Керрик-то знал, что перед ним слабые, глупые создания, не умеющие даже позаботиться о себе. Он не мог допустить, чтобы их убили, он уже устал от крови.
— Оставайтесь здесь! — приказал он.
— Но мы боимся, мы хотим есть, — заныл Имехеи.
«Мягкий-на-ощупь» — так переводилось его имя. Второй же, Надаске' — «выглядывающий-в-щелку». Дети, хуже чем дети, ведь им никогда не стать взрослыми.
