— Ты знаешь, как его зовут?
— Это саммадар Херилак.
Когда Ненне выговорил это имя, предчувствие холодной волной охватило Керрика. Армун… Что-то случилось с Армун. Для страха еще не было причины, — но власть его была так сильна, что руки Керрика затряслись.
— Херилак пришел один? — спросил он, застыв на месте.
— С ним никого нет, но мы заметили, что за городом его ждут другие охотники.
Один, остальные прячутся в лесу. Зачем это? И Армун… Что случилось с ней? Ненне ждал отвернувшись, чтобы не видеть, как на манер иилане' дергается тело Керрика, отражая его эмоции. Сделав усилие, Керрик взял себя в руки.
— Пойдем к нему… побыстрее.
Пыхтя и обливаясь потом от жары, они трусили по городу. Херилак ожидал их посреди амбесида. Он опирался на копье, но, завидев Керрика, выпрямился и заговорил, не дожидаясь, пока тот подойдет.
— Я пришел к тебе с просьбой. Наши стреляющие палки…
— Поговорим о них потом, сперва расскажи об Армун.
— Ее нет со мной, — мрачно ответил Херилак.
— Я вижу, Херилак. С ней все в порядке? А с ребенком?
— Я не знаю об этом.
Предчувствия Керрика оправдались. С ней что-то случилось. Он гневно потряс своим хесотсаном.
— Говори понятнее, саммадар. Ты взял Армун в свой саммад и обещал мне оберегать ее, не так ли? Почему же ты теперь говоришь мне, что не знаешь о них?
— Потому что она сбежала. Одна, хотя я запретил ей это делать и приказал всем не помогать ей. В том, что Армун сделала, виновата только она сама. Впрочем, охотник Ортнар ослушался меня и помог ей. Это было в прошлом году, в это же время. Теперь он в другом саммаде. Я послал следом за ней охотников, но они не сумели найти ее. Теперь поговорим о других делах…
— Мы будем говорить об Армун. Она просила тебя помочь ей, но ты отказал. И теперь говоришь мне, что она сбежала. Куда она отправилась?
— Она ушла на юг… к тебе. Она должна быть здесь.
— Ее нет, она сюда не приходила.
Слова Херилака обдавали Керрика зимним холодом.
— Значит, она погибла в пути. Поговорим о другом.
Глаза Керрика застлал кровавый туман гнева и ненависти, трясущимися руками он поднял хесотсан и прицелился в Херилака, который невозмутимо глядел на него, опершись на копье. Покачав головой, Херилак сказал:
— Если ты убьешь меня — она от этого не оживет. Тану не убивают тану. Есть и другие женщины.
Другие женщины. Два этих слова обескуражили Керрика, и он опустил оружие. Нет для него иной женщины, кроме Армун. А она мертва. И нечего винить Херилака. Виноват только он сам. Если бы он тогда вернулся, Армун осталась бы в живых. А теперь все. И даже говорить не о чем.
