Чтобы принизить значение Низами, автор высказывает такую "мысль", что в XII веке азербайджанская культура была монополией инонационального влияния, а "Пятерица" Низами была написана на основе арабо-фарсидских легенд. Так было и с Хагани, так было и после Низами" (стр. 170).
На протяжении всей книги "Азербайджан" и "азербайджанское" употребляются с частицами "также", "тоже", но когда речь идет о трагических страницах истории (скажем, о монгольском нашествии), то мы выходим на первый план...
Говоря о тебризском искусстве XVI века, автор "забывает" тебризскую школу миниатюрной живописи, но чуть позже становится ясно, что это необходимо ему, чтобы пространно поговорить об "армянской школе миниатюры".
Еще одно "откровение" автора: "из XIV-XVI веков до нас дошло только два имени: Иоанн Воротнеци, Мохаммед Физули" (стр. 176) - комментарии, как говорится, излишни.
По мнению автора, термин "азербайджанский язык" впервые употребил Мирза Казымбек. Ранее, мол, наш язык именовался "татарским" и "туземным" (стр. 236). Он забывает такую "мелочь", что азербайджанский язык - ветвь группы тюркских языков - азербайджанский тюркский. Что касается термина "азербайджанский язык", то впервые его употребил Гатран Тебризи за семь веков до Мирзы Казымбека...
Множество фактических ошибок вызвано искусственной параллелизацией особенностей истории и общественной мысли народов трех республик. Это заставляет автора прийти, например, к выводу, что "теоретическая мысль в Армении, Азербайджане и Грузии XIII-XVI ее ков переживала большой упадок" (стр. 177]. Но ведь для Азербайджана это как раз годы подъема: это годы записи дастана "Китаби Деде Коркут", стремительного развития письменности на родном языке, объединения азербайджанских земель со стороны государств Кара-коюнлу, Аккоюнлу, Сефевидов, возникновения значимых философских творений, появление таких титанов поэзии, творивших на азербайджанском языке, как Гази Бурханаддин, Насими, Хатаи, Физули, строительства крупнейшей обсерватории, работавшей под руководством великого Насиреддина Туси, расцвета городов, разработки систем образования - можно ли считать такой период - периодом упадка?
С понятным патриотическим энтузиазмом, говоря о "Давиде Сасунском", автор словом не обмолвился ни о всемирно известном "Китаби Деде Коркут", ни о других наших героических и любовных эпосах.
Наконец можно ли простить ученому, выпускающему книгу в столице страны на русском языке, такое количество фактических ошибок в именах, названиях, датах.
