Зазвонило. Я схватила трубку.
— Лора?
— Лора… Наташа…
— Это Инга Васильевна…
— …
— Приедете к нам?
— Зачем?
— Обсудим некоторые вопросы.
— Я неважно себя чувствую.
— Дома вам может быть только хуже… Я сама такая, я знаю. Приезжайте. Через час жду. У меня есть кофе и корейская цветочная настойка. Лечит всё.
Я сомневалась до последнего, потом выехала. Вдруг она знает, где Макс?
Она выглядела сногсшибательно, как всегда. Попросила секретаря не беспокоить её, заперла дверь в кабинете и подкатила к дивану стеклянный столик с напитками. Чашки, стаканчики, баночки, кофейники.
— Я люблю цветочные чаи и хорошо в них разбираюсь. Некоторые болезни вообще можно лечить только чаями. Потом, травы — это всегда хороший внешний вид. Обратите внимание, Лора, на мою кожу.
Кожа, конечно, была что надо. Хоть на диван натягивай…
Инга Васильевна села рядом и положила руку на спинку. Если бы она была мужчиной, я бы почувствовала тревогу. Слишком близко.
— Что вы намерены делать, Лора?
— Я не Лора.
— И всё-таки?
— Не знаю, что я буду делать. Мне просто страшно.
— Расскажите мне всё.
Она улыбнулась белыми зубками и положила вторую руку мне на плечо. Я напряглась и приготовилась защищаться. Мало ли что на уме у всех этих ненормальных… Я ничему уже не удивлюсь.
— Что я должна рассказать?
— Всё.
— Биографию? Вредные привычки?
— И это тоже, если можно.
Она гибко развернулась к столику и начала сооружать коктейль. Мне на секунду стало страшно — вдруг там отрава? А что?
— Может быть, вы не хотите чай? Есть кофе. Есть вино.
Она встала, открыла шкафчик и достала оттуда знакомую мне плетеную бутылочку.
— Нет, спасибо, я беременна. Мне нельзя пить.
— Беременны? — она удивлённо подняла брови, наливая себе вино. — Что ж, это прекрасно. Вы счастливы?
— Я хочу умереть.
— Такая молодая, красивая, талантливая и знаменитая девушка хочет умереть?
— Я — знаменитая?
— А почему, вы думаете, я так настаиваю на нашем сотрудничестве? Все вокруг с ума сошли, только о вас и говорят. В газетах пишут о вашем феномене и о вашей причастности к преступлениям. Издательства, журналисты и сыщики оборвали мне телефон — требуют ваш номер. Звонят какие-то ясновидящие, какие-то маньяки. Все хотят слышать вас. Но я берегу этот номер. И буду беречь ещё долго. До тех пор, пока не пойму, что вы не хотите дружить со мной.
— Я не очень понимаю… — я действительно ничего не понимала. Очередной изгиб судьбы — и меня снова выбросило на обочину разума. — Что вы хотите?
