— Художник Софронова — очень непростой человек, — напутствовал Рушник, просачиваясь с заднего сиденья. — С вашим сложным характером я бы не рискнул ввязываться в диспут. Поговорите о чём-нибудь дамском. В конце концов, концепция нашего журнала — Лёгкое, Изящное, Дамское…
— По-вашему, дам интересуют только любовные истории, кулинария и тесты?
— Нормальных дам — да.
Метрин снова что-то жевал. Макс напряжённо молчал. Сосредоточиться на лёгком изяществе я не могла при всём желании. Хотелось попросить остановить машину и выйти. И уйти. Тоскливое бессилие залило меня с головой так, что не хотелось дышать. Затем к этому коматозу прибавились знакомые ощущения тошноты.
Мы причалили к старому дому с обвалившимися нимфами над окнами. Дом всем телом опирался на строительные леса и частично был затянут в зелёную сетку — «строительный бинт».
— Мы приехали по адресу? — тихо поинтересовался капитан Ковальчук.
— По адресу, — кивнул Рушник. — Я здесь бывал неоднократно. На третьем этаже у Галины Александровны мастерская. Дом подлежит сносу, но друзья Галины Александровны настояли, чтобы тут кое-что подремонтировали… Словом, это будет культурный центр всероссийского масштаба…
— Хорошо иметь верных друзей, — Макс сунул в зубы сигарету. — Интересно, чем она расплачивается с ними за их доброту? Может, рисует их портреты? Для всероссийской истории.
— Когда вы созванивались с Галиной Александровной? — капитан Ковальчук смотрел на окна третьего этажа. Его переодетые молодцы в это время изучали дом со всех сторон, обнюхивали углы.
— Созванивался? — Рушник прижал пальчики к вискам. — Сейчас, сейчас… Сегодня созванивался, в десять… Сорок две минуты назад… И вчера вечером созванивался. Предупредил, так сказать, всё объяснил…
— Что объяснили?
— Ну… Что приедем с журналистом… И с группой товарищей для поддержания порядка… потому что журналист буйный.
Макс похлопал по карманам.
— Дайте огня, группа товарищей… Можно, я тут покурю, пока вы пойдёте всей группой брать интервью?
— Как она разговаривала с вами утром? — Ковальчук внимательно посмотрел на одного из своих парней. Тот моргнул и поправил воротник куртки.
— Вы… Вы меня спрашиваете? — Рушник заглянул Ковальчуку в лицо.
— Вас.
— Ну… Как обычно. Резковато, но… Это человек непростой судьбы, я привык к тому, что она резка.
— Она ждёт нас?
— Я сообщил ей время, а ждёт ли… Видите ли, это сложный человек…
— Звоните сейчас.
— Опять? — Рушник огорчённо заморгал. — Ей не нравится, когда часто…
