— Я была уже внутри.
— Ну да. А я решил, что ты сменила профессию и больше не хочешь быть членом-корреспондентом. Такое часто случается. Спасибо, Лёх, и будь ласков — супу мне какого-нибудь и котлет побольше. Есть хочу, как волк.
Официант, принёсший кофе, кивнул и утопал.
— Волк — это и есть главный редактор, к которому я ехала навстречу?
— Точно, — Макс прополоскал горло. — Боги, всё утро мечтал вот так вот сидеть рядом с тобой и пить… Что-нибудь. Но ты не огорчайся. Волк бы тебя не принял в любом случае. Даже если бы ты дозвонилась до него. Обругал бы и отослал. Жалкая, ничтожная личность… Без страха и упрёка… Злой, как волк… А благодаря мне ты хотя бы прогулялась и имела разговор с приятным молодым человеком.
Внутри меня всё пузырилось от возмущения, но я сдержалась:
— Значит, я ехала зря за полсотни километров? редактора я не увижу? ты меня ни с кем, кроме официанта, не познакомишь?
— Точно! — Макс с нетерпением высматривал свой обед. — Я тебя даже с официантом не познакомлю! Он жуткий мерзавец. К тому же — гомосексуалист.
Я встала и пошла к выходу.
Я ненавижу, когда меня унижают. Я лавировала между столиками, натыкаясь на стулья, цепляясь за чьи-то локти… Оптика в моих глазах затуманилась от горячего слёзного испарения. Мне пришлось поднять подбородок выше, чтобы на обедающих не хлынули потоки моей тоски и горя. Дело даже не в том, что меня вот так взяли — и мордой об стол… Этот мерзавец перечеркнул одним махом мою судьбу… Здесь моя судьба была, где-то здесь она намечалась, я чувствовала, а что чувствовал этот человек, когда развлекал свой молодой организм шутками? Мне было плохо, плохо, плохо, больно, горько, обидно, жалко себя, я ненавидела этого пижонистого красавчика — мажорного, сытого мальчика. Я — неудачница, провинциальная корова, наивная дура, я… Стоп!
В барах всегда есть тайные угловые столики, прикрытые ширмами и стенками, за которыми отдыхают особые посетители. Туда официанты причаливают чаще, и блюда там поувесистее. Этот бар не был исключением. В полутёмной нише гнездился кто-то, я заметила его, несмотря на своё тяжёлое душевное состояние. Более того, чем ближе я подбиралась к столику, тем отчётливее я понимала, что иду не МИМО, а К НЕМУ. Потом сидящий персонаж включил настольную лампу — декоративный элемент барного интима, — и я тупо плюхнулась на стул напротив этого маячка.
— Приветствую, — сидящий нежно улыбнулся. — Только не вздумай курить.
