— Я тебе уже объяснял.
— Этого недостаточно. Я — живой человек. То, что происходит с нами, — аномально!
— Тебя что-то не устраивает?
— Многое.
— Напиши…
— И отдать Лене, пусть распечатает в трёх экземплярах? Зачем ты меня выволок в люди? Чтобы общаться со мной через секретаря? У меня проблемы. Мне плохо, Лёва! Я хочу всё тебе рассказать и хочу, чтобы ты меня пожалел!
Я привстала с пола, запустила руки под его брюки и двинулась вверх по крепким, волосатым икрам. Это не был приступ эротомании, это был приступ отчаяния, выдержанный в нормальных женских традициях. Раньше я так не шалила.
Вдруг на противоположной стороне кабинета в нише с книгами зазвенел ключ, и распахнулась дверь, не замеченная мною раньше. Это была обычная дверь, не встроенная в бар, а просто замаскированная бутылками… Скромная деревянная дверь масти стоящего рядом книжного шкафа. Да, и без ручки. Но с замочной скважиной. Дверь распахнулась, и в проёме возник Макс.
— О! — он отступил назад и прикрыл ладонью лицо. — У вас минутка нежности! Извините!
Лёва вскочил, чуть не сбив меня с ног, и подлетел к Максу, потом со страшной силой швырнул его обратно в темноту коридора. Он захлопнул дверь и закрыл её своим ключом.
— Ты хотела поговорить? — он был возбуждён. — А я хочу отдохнуть! Едем!
Он схватил меня за руку, и мы поехали. На такси.
— Я сойду с ума! — начал он отдыхать уже в машине. — Я начинаю тихо ненавидеть всех журналистов, редакторов, учителей, адвокатов и таксистов!
Таксист не отреагировал. Крутил свою баранку.
— Это какое-то начало конца!
Я молчала. Можно было поддержать, пожалеть. Можно было пожаловаться — у меня тоже не всё в жизни искрилось счастьем. Но я молчала. А Лёва, не находя никаких реакций ни со стороны таксиста, ни с моей, завёлся ещё больше.
— Почему ты молчишь? Тебе нечего сказать?!!
Неужто мой будущий муж мучается истерическими припадками? Не страшно, я знаю стопроцентное средство — нужно сохранять благородную вменяемость. Парикмахерши-соседки сдувались на десятой минуте, начинали тихо рыдать и проклинать мою бессердечность. Потом постепенно приходили в себя. Пора заниматься налаживанием личной жизни, пора. Мне нужна помощь, и я не ждала её ниоткуда, кроме как от Лёвы. Значит, нужно работать. В этой стране всегда так — помощь чаще всего нужна женщине, но она должна сначала спасти своих потенциальных спасателей, а потом попытаться доверить им себя. Не ослабляя контроль…
— Мы должны кое-что объяснить друг другу! — вдруг решительно заявил Лёва и поправил волосы.
