Через несколько дней В.И. Ленин сообщил о своих переговорах с Будапештом в специальной речи, произнесенной перед рупором звукозаписывающего аппарата. Речь эта представляла собой экстренную информацию без предварительной подготовки – Владимир Ильич спешил рассказать миллионам трудящихся об установлении Советской власти в Венгрии, о победном шествии идей Октября.
Бела Кун познакомился с В.И. Лениным в конце 1917 года в Петрограде, когда начал сотрудничать в редакции газеты «Правда». Он вел агитационно-пропагандистскую работу в России, куда попал в качестве военнопленного еще в период первой мировой войны.
В апреле 1918 года Бела Кун создал группу венгерских коммунистов при ЦК РКП(б). Владимир Ильич, придававший огромное значение сплочению коммунистических сил всех стран, проявил очень большой интерес к этой инициативе Бела Куна. Вскоре по примеру венгерских коммунистов были организованы немецкая, румынская, югославская, чешская и французская группы.
О единомыслии Бела Куна с вождем мирового пролетариата свидетельствует и такой факт. Подпись Бела Куна стояла вместе с подписями В.И. Ленина, Карла Либкнехта, Розы Люксембург под воззванием к созыву I конгресса Коммунистического Интернационала. Вот почему Владимир Ильич подчеркнул в своей граммофонной записи речи, что был хорошо знаком в России с Бела Куном.
«Сообщение о переговорах по радио с Бела Кун» было произнесено В.И. Лениным со всем блеском его ораторского мастерства:
«Товарищ Бела Кун хорошо знаком был мне еще тогда, когда он был военнопленным в России и не раз приходил ко мне беседовать на темы о коммунизме и коммунистической революции. Поэтому, когда пришло сообщение о венгерской коммунистической революции и притом сообщение, подписанное товарищем Бела Кун, нам захотелось поговорить с ним и выяснить точнее, как обстояло дело с этой революцией. Первые сообщения о ней заставляли несколько опасаться, не было ли обмана со стороны так называемых социалистов или социал-предателей, не обошли ли они коммунистов, тем более, что те сидели в тюрьме. И вот, на другой день после первого сообщения о венгерской революции, я послал радиотелеграмму в Будапешт, прося Бела Кун прийти к аппарату, задавая ему вопросы такого рода, чтобы проверить, он ли там присутствует, и спрашивая его, какие реальные гарантии имеются относительно характера правительства, его действительной политики. Ответ, который дал товарищ Бела Кун, был вполне удовлетворительным и рассеял все наши сомнения. Оказалось, что в тюрьму к Бела Кун пришли совещаться для образования правительства левые социалисты. И только эти левые социалисты, сочувствовавшие коммунистам, да еще люди центра, образовали новое правительство, а правые социалисты, социал-предатели, так сказать, непримиримые и неисправимые, совсем ушли из партии и ушли, не взяв с собой никого из рабочих. Дальнейшие сообщения показали, что политика венгерского правительства была самая твердая и в коммунистическом направлении настолько, что если мы начали с рабочего контроля и лишь постепенно переходили к социализации промышленности, то Бела Кун своим авторитетом, своей уверенностью в том, что за него стоят громадные массы, мог сразу провести закон о переходе в общественную собственность всех промышленных предприятий Венгрии, которые велись капиталистически. Два дня прошло, и мы вполне убедились в том, что венгерская революция сразу, необыкновенно быстро стала на коммунистические рельсы. Буржуазия сама сдала власть коммунистам Венгрии. Буржуазия показала всему миру, что, когда наступает тяжелый кризис, когда нация в опасности, буржуазия управлять не может. И лишь только одна действительно народная, действительно любимая народом власть – власть Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
