– А еще Безликие. Скорее всего, у него есть камень-поисковик, настроенный на призыв магии. Но темная гниль приходит быстро. Раз он свободно использует принуждение, то его владелец уже обрек себя на смерть.
В эту минуту сверху спустился гигантский трехголовый ази, аша с легкостью забралась к нему на спину.
– Ты говоришь, что я держу тебя в неведении. Поэтому предлагаю тебе увидеть все своими глазами. Если не боишься, полетели со мной.
Но я боялся. Я боялся ее дракона так же сильно, как и того, кто управлял бедными солдатами против их воли. Однако после всех своих слов я не мог отказать.
Обливаясь потом, я вскарабкался на спину ази и вцепился в него до побелевших костяшек пальцев, когда чудовище взмыло вверх быстрее ветра. В считаные секунды дэв домчался до замка. Рядом со мной с невозмутимым видом, словно она едет за город, восседала аша.
Ханьцзяня мы обнаружили на самой высокой башне. Произошедшие в нем изменения напугали меня. Всего несколько часов назад он в золотых доспехах отдавал приказы. А теперь лежал иссохший, словно невиданное существо высосало из него всю жизнь и кровь, оставив корчиться на полу как изможденную обезьяну. Он сжимал в руках круглый черный камень и что-то невнятно бормотал. Его постепенно накрывала тень, разрезая воздух будто хлыстом. Сердце мужчины пульсировало серебром.
– Он погиб, – спокойно произнесла аша. – Какая жалость. Мне бы хотелось, чтобы перед смертью он находился в здравом уме.
При виде нас мужчина весь сжался.
– Ханьцзянь, твои хозяева обрекли тебя на смерть в тот самый миг, когда дали тебе этот камень. – Голос аши звучал холодно. – Вскоре темная гниль поглотит тебя без остатка. Отпусти солдат.
Мужчина взвыл от бессильной ярости, выкрикнул что-то невразумительное, а после резко взмахнул руками.
Тени вокруг камня сгустились. Конечности мужчины задеревенели и на наших глазах почернели. Лицо вытянулось, глаза чуть не вылезли из орбит. Он открыл рот, и я увидел вырастающие клыки.
Костяная ведьма не стала ждать. Все три головы ази ринулись вперед, и я, поддавшись трусости, закрыл глаза. Но, даже зажмурившись, я слышал рык чудовища и вопли обреченного мужчины, звуки разрываемой плоти и ломающихся костей. Когда все стихло, я с трудом подавил тошноту.
– Ты убила его, – прошептал я.
– Я спасла солдат. – Она стояла, сжимая в руках стеклянное сердце мужчины, и смотрела на его угасающий свет. Ее губы были изогнуты в мрачной удовлетворенной улыбке. – Все зависит от того, как посмотреть.
