В 1928 году Кобаяси был избран секретарем Союза японских пролетарских писателей. В этот же период он вступил в ряды Коммунистической партии Японии. Начался самый важный и ответственный период в его жизни: он стал признанным вождем пролетарских писателей и активным работником партии.
В 1929 году он опубликовал повесть «Краболов», где описывает чудовищную эксплуатацию рабочих на плавучей крабоконсервной фабрике. Повесть эта интересна и тем, что в ней автор выразил свое отношение к Советскому Союзу. Наперекор японской официальной прессе повесть утверждала светлые идеи подлинного революционного интернационализма, дружбы между советским и японским народами. Первое издание «Краболова» было конфисковано, но буржуазные издатели знали, что повесть будет иметь громадный успех. Стремление к выгоде взяло на этот раз верх над классовыми интересами, им удалось добиться разрешения печатать повесть, и тираж «Краболова» за полгода достиг невиданной тогда для Японии цифры: двадцати тысяч экземпляров. После этого повесть издавалась почти ежегодно, хотя и со значительными цензурными купюрами.
Если в «Краболове» Кобаяси описал процесс пробуждения классового самосознания у забитых сезонных рабочих, процесс перерастания примитивного стихийного протеста в организованную борьбу, то повести «Фабричная ячейка» (1930) и «Организатор» (1931) явились яркими картинами повседневной практической деятельности японских революционеров. В этих произведениях писатель рассказал о том, чему он сам был свидетелем, в чем сам активно участвовал. «Фабричная ячейка» и «Организатор» — это конкретные эпизоды борьбы японского пролетариата в 1929—1930 годах. Это повести о героизме солдат революции, повести, призывающие к борьбе и показывающие, как нужно бороться.
В 1932 году была опубликована повесть «Деревня Нумадзири». В ней Кобаяси вновь обращается к крестьянской тематике. Показывая, как обманутые арендаторы поднимаются против угнетателей, он вскрывает всю сложность и противоречивость отношений в современной японской деревне. Кобаяси не пытается выдать желаемое за действительное, он не скрывает того, что единодушие крестьян в их выступлениях против своих врагов далеко не всегда является проявлением подлинной классовой сознательности. Интересно, что в этой повести Кобаяси выводит образ фашиста-демагога, пытающегося играть на антикапиталистических настроениях крестьян.
Этот образ мог создать в то время только тонкий наблюдатель и знаток политической обстановки.
