– А если сами выведем?
– С катушек съехал?!
Зинаида была категорична, как слон, усевшийся задницей на маленький зеленый автомобильчик, в незапамятные времена звавшийся «запорожцем».
Она еще и попрыгала на нем для верности, постучав пальцем по виску.
– А если реактор полыхнет после стольких месяцев бездействия? Ты соображаешь, какие муки испытают тысячи бездельников, расположившихся на ночлег в своих крохотных комнатушках на первом уровне?
– Так уж и полыхнет? – возмутился Митька, ничуть не возражая против того, что на станции все жители как один «лодыри и лентяи», а все каморки на нижнем этаже спроектированы в размерах гораздо меньших, чем положено по нормам капиталистического общежития. Однако на всякий случай поинтересовался: – Кстати, а за что вы так не любите сотрудников Корпорации?
– За то, что нам не помогали! – удовлетворенно провозгласила Зинаида, вставляя в пустой слот на приборной панели квадратный кубик процессора системы защиты. – А это от меня, дарю на вечную память! Сама отсюда и выдирала год назад!
Однако смена темы разговора «на бис» не прошла. Они вновь сцепились языками, поспорив по поводу выведения челнока из отстойника.
Стоит ли в их ординарном случае использовать буксир с магнитными зацепами или все-таки можно запустить штатный двигатель?
Собственно, такой спор был стар, как сама жизнь.
Как тащить мамонта в пещеру?
Митька предлагал его подманить поближе к входу и только потом оглушить и начать резать на кусочки, а Зинаида сомневалась, не разнесет ли зверь до момента снятия своей шкуры саму пещеру и ее окрестности, вытоптав огороды вокруг.
Если перевести их словесную баталию на более современный язык, Митька, безусловно, ратовал за то, чтобы все попробовать здесь и сейчас, поскольку его руки уже ныли от предвкушения потрогать настоящие и виртуальные рычаги управления кораблем. Зинаида же, как более опытная и здраво рассуждающая, была за самый что ни на есть неторопливый процесс вывода челнока в космос, вспомнив старинный анекдот про двух быков, медленно спускающихся с холма.
Выиграл, конечно, более опытный и старший по званию (тем более оно было у спорщиков одно на двоих). Кроме того, Зинаида была права на все сто процентов, а уж противоречить женщине, которая спасла твою жизнь, а потом взялась довести челнок до ума, было бы с Митькиной стороны просто безрассудно.
Сами посудите, в одном предложении сконцентрированы три нелогичных вещи – возражать уверенной в себе женщине, не быть благодарным спасителю и плюнуть в руку дающему. Ну, последние два утверждения, конечно, сплошь и рядом встречаются, однако первое… кто-нибудь из читателей в своем уме пытался это сделать? То-то же.
