У меня в подсознании живет образ девушки. Она похожа на Ли Форни, одноклассницу, которая украла мое сердце в двенадцать лет, и вместе с тем еще целую вереницу девушек, в которых я был влюблен в разные периоды своей жизни. Девушка моей мечты одновременно похожа на Селену Гомес и ведущую прогноза погоды по новостному каналу «Каламазу». У девушки моей мечты овальное лицо, очень белая кожа и близко посаженные светло-карие глаза, которые сидят почти у самой переносицы ее вздернутого носика. Волосы у нее светло-русые, точнее, цвета карамели, и гладкие; в моих мечтах их вздымает ветер, и они развеваются вокруг головы. У нее широкая, веселая, беззаботная улыбка.
Она обитает не в самых глубоких фазах сна, не в быстрых снах – там место для моих кошмаров, повторяющихся снов о том, как папаша допивается до смерти или дотла сжигает дом, и мы оба пытаемся оттуда выбраться, но не можем. Нет, та девушка живет в том месте, где находятся легкие сны, где часто размыта грань между сном и явью. Она приходит перед тем, как я засыпаю, и когда я просыпаюсь, прихожу в себя, перехожу от сна к реальности. Ее неземная фигура подплывает ко мне. Она гладит меня по щеке, дотрагивается до моего плеча или тянет меня за руку и шепчет: «Пойдем…» – хотя всегда, всегда, когда я решаю полностью проснуться, она уходит, тает у меня на глазах. Наяву я никак не могу четко представить себе ее волосы, глаза или ее жизнерадостную улыбку, хотя, закрывая глаза, точно знаю, что она вот-вот появится, позовет меня, поманит за собой. «Пойдем…»
В двенадцать лет я впервые поцеловался с Ли Форни. В самый первый и в самый последний раз – именно здесь, в этой кабинке в виде морского змея. Был летний вечер, и карусель, как сейчас, не работала. Парк уже закрылся на ночь. Я взял из дома телескоп; мы сидели на краю пляжа, на песке и смотрели на звезды; я показывал ей Двойное скопление в Персее, туманность Ориона, Плеяды, а она притворялась, будто ей интересно. А может, ей и правда было интересно – не знаю. Мы с Ли дружили с детства; в пять лет вместе играли в классики. Она жила недалеко от нас в доме пятидесятых годов постройки на небольшом участке земли; ее дом был такой же, как мой. Я захватил с собой телескоп – к тому времени, как дотащил его до пляжа, у меня руки отнимались, такой он был тяжелый – потому что обещал кое-что ей показать, кое-что крутое. Я думал, что ей понравится. Не знаю, почему мы не смотрели в телескоп дома. Я подумал, что у воды будет лучше. И ей действительно понравилось. Какое-то время она меня слушала, а потом сказала: «Спорим, я быстрее тебя добегу до карусели». И мы побежали, с трудом передвигаясь по песку. Потом пересекли парковку, перелезли через оранжевую ограду и очутились на сонной карусели. Мы совершенно забыли о телескопе и о ночном небе. Мы, смеясь, упали в кабинку. Я дал ей выиграть, как много раз до того, когда мы бегали от ее дома до моего или от моего дома до ее.
