— Не так уж это было трудно, мисс Бартон. К сожалению, это только предположение, и именно на нем строится вся моя версия. Если я ошибся — значит, и она неверна.
— О чем вы говорите? — нетерпеливо спросил Форестер.
Веймаут не стал обращать внимание на некоторую невежливость вопроса, поняв, что она вызвана охватившим химика возбуждением.
— Да вот о чем, — спокойно ответил он, с усмешкой взглянув на него. — Скажите, когда вы нашли сэра Лайонела, в каком состоянии была его одежда?
— Согласно распорядку дня, — быстро проговорил я, — в четыре мы возвращались к работе. Скорее всего, сэр Лайонел одевался.
— Ключ от этой хижины он обычно носил с собой?
— Он вообще все ключи носил с собой. На цепочке.
— Когда вы его нашли, цепочка была при нем?
— Да.
— Вы ее забрали?
— Нет. Мы его уложили вот на этот стол точно в таком же виде, как нашли.
— Полуодетым?
— Да.
Веймаут медленно подошел к саркофагу с мумией, стоящему в углу. Крышка была снята и прислонена к стене. Он осмотрел ее и вернулся обратно.
— Когда тело сэра Лайонела переносили сюда, вы оба присутствовали при этом? — спросил он нас с Форестером.
— Мы с Али Махмудом его несли, — объяснил химик. — Шан Гревилль сопровождал нас. А затем мы все вместе вышли.
— Хорошо, — спокойно произнес суперинтендант. — При этом я готов поклясться, никто из вас и не подумал заглянуть вон за ту крышку.
Я озадаченно уставился на Форестера. Тот покачал головой.
— Нам это и в голову не пришло.
— Естественно, — кивнул Веймаут. — А теперь посмотрите, что я там нашел.
Он вынул из кармана клочок бумаги, поднес его к стоящей на столе лампе, развернул и продемонстрировал нам кусочек какой-то красноватой волокнистой массы. Райма вскочила; мы все трое нетерпеливо склонились над ним. Лишь Петри не сдвинулся с места, флегматично наблюдая за нами.
— Что скажете, мистер Форестер? — осведомился суперинтендант. — Как врач, вы должны быть знакомы с этой штукой.
Форестер внимательно изучал находку. Мы молча смотрели на него. Я услышал, как снаружи покашливает Али Махмуд, и понял, что он старается держаться к нам поближе, насколько это позволяют его обязанности часового.
Наконец, пожав плечами, химик передал лупу мне.
Я бросил беглый взгляд и отложил ее в сторону, признавая свое невежество.
Петри вопросительно посмотрел на Форестера.
— Ничего не могу сказать, — отрицательно покачал тот головой. — Это, безусловно, какое-то растение. Я его никогда не встречал. Если оно относится к тропическим, то я совершенно некомпетентен.
