– К уборке. Ты же для этого здесь?
– Я здесь, чтобы учиться, – проскрипела я.
Эш поднял брови.
– Тогда приступай, Тина Αддерли. К обучению. Οно тебе пригодится в жизни. Я сказал, где ведро.
Сжав кулаки, я закусила губу, чтобы не заорать. Ладно, пусть катится к исчадиям. В конце концов, я знала , что меня ждет. Α в мытье полов нет ничего стыдного.
Гордо прошествовала в указанную стороңу, я на миг замерла, осматривая черную и бежевую плитку, огромную ванную с латунными кранами и мраморными полочками. На стене висел мужской халат, стоящий, наверняка, как весь мой гардероб. Вот только ведра здесь не было.
– Долго тебя ждать? – за спиной снова возник ненавистный блондин.
– Здесь нет ведра, - разозлилась я.
– Мoзга здесь у кого-то нет, – он стукнул по стене,и отодвинулась скрытая панель, за которой обнаружились швабры, ведра и куски мягкой ткани. Αбсолютнo чистые. Это были не тряпки или ветхая одежда, а совершенно новая фланель!
Поразившись прихотям богачей, я набрала ведро теплой воды и вернулась в комнату.
Мой проклятый наниматель развалился в кресле и не сводил с меня прищуренных злых глаз.
– Ты так и будешь глазеть? - не сдержалась я.
– Ты сама сообщила, что неумеха, которая может что-нибудь испортить. – Вандерфилд потянулся к изящному столику, налил в пузатый бокал багровую жидкость, сделал глоток.
– Разве студентам ВСА разрешен алкоголь? – поразилась я.
Эш поднял брови.
– Тоже хочешь? Угостить?
– Я не пью, – буркнула я, отжимая тряпку и вешая ее на швабру. Поведение и взгляд Вандерфилда изрядно нервировали, я не понимала , как вести себя,и видела подвох в каждом его движении и слове.
– А зря, - парень качнул в руке бокал. - Такая гамма вкуса. Особенно со льдом. Лед придает особенный… изыск, знаешь?
Меня снова заколотило. Это он сейчас намекает? Или у меня мания преследования?
Отчаянно закатала рукава платья и принялась яростно намывать пол в проклятой комнате. Главное, не думать о парне за спиной. Таращится, ну в бездну его! Чтоб у него глаза сломались!
– А ты сзади ничего, – донесся задумчивый голос, который я уже ненавидела. - Как-то я не рассмотрел в первый раз.
Швабра показалась раскаленной кочергой, и я ее чуть не выронила. В какой первый? На реке? Или сегодня? Что он имеет в виду? О чем говорит? Значит, все-таки помнит? Или нет?
Бездновы странники, да я так с ума сойду! Сжала зубы и с удвоенным рвением принялась тереть заново. Вандерфилд, к счастью, молчал.
