Проникнув внутрь, аминокислоты и сахара попадают в кровеносные капилляры и немедленно разносятся по всему телу, где их ожидают голодные клетки. Что же касается распределения продуктов переваривания жиров, то оно происходит гораздо медленнее. Вместо того, чтобы избрать быструю транспортировку через кровеносную систему, жиры снова рекомбинируются в крохотные жировые капельки (так называемые глобулы) и движутся по лимфатической системе, наподобие лошади, впряженной в фургон. Как я уже говорил, лимфа — это жидкость, очень похожая на плазму крови, которая заполняет пространство между клетками тканей. Лимфатическая система представляет собой множество каналов, канальцев, проток и русел, не уступающее по сложности водной системе национального парка Эверглейдс во Флориде, не заблудиться в которой могут только местные индейцы. И так же, как в водных дорогах Эверглейдса, вода в лимфатической системе почти везде стоячая, а течение, если оно где и есть, едва заметное.
— Так вы говорите, — спросил мистер Томпкинс, который едва ли слушал последние замечания д-ра Стритса (и впрямь несколько скучные), — что по ту сторону стенок волосков еще осталось немного яичницы с ветчиной? Поскольку я не обедал, то не отказался бы повторить завтрак.
И прежде чем доктор успел удержать, мистер Томпкинс нырнул с эритроцита и вскоре уже продирался сквозь тонкий слой клеток волоска, отделявший его от внутренности его собственных внутренностей.
— Вернитесь! — в отчаянии вскричал д-р Стритс. — Вас же сожрут ваши собственные пищеварительные ферменты.
— Плохо, очень плохо! — сокрушенно покачал головой д-р Стритс, убедившись в бесплодности своих попыток. — Нужно было рассказать ему о язве желудка, когда человек переваривает свой собственный желудок.
Мистер Томпкинс брел по щиколотку в какой-то жиже, напоминавшей по консистенции и цвету грунтовую дорогу в сельской местности после проливного дождя. Остатки завтрака выглядели неаппетитно, и голод у мистера Томпкинса полностью пропал. Внезапно он увидел перед собой множество очень странных животных, беззаботно плескавшихся в огромной грязной луже. У них были большие круглые тела и короткие, торчком стоящие хвосты. По внешнему виду эти существа чем-то напоминали мистеру Томпкинсу гигантских головастиков.
— Ни за что не поверю! — сказал про себя мистер Томпкинс. — Может быть, у меня в желудке и тонко, но лягушки у меня в желудке вряд ли водятся.
— В лягушек они, действительно, не вырастают. Это фаги, — произнес совсем рядом голос, и мистер Томпкинс увидел высокую тощую фигуру человека в кожаных сапогах для верховой езды, расшитой красными и золотыми узорами куртке и сверкающей черной широкополой шляпой, как у матадора.
