– Я все понимаю. – Но я не смогла удержаться и спросила: – Но почему это озеро так опасно? Оно кажется таким спокойным.
– Об этом ничего не известно. Некоторые – те, кто тонул, но кому удалось спастись, – говорят, что там какое–то подводное течение. Хотя я не знаю, бывают ли в озерах подводные течения. Водоворот, может быть, или подвижное дно – это случалось в разных местах.
– Да, однако. Викинги, водовороты, призраки, индейцы, дикие звери! Здесь собрано буквально все!
– Да. Но когда это повторяется изо дня в день, от всего этого становится невыносимо скучно.
– Кстати, о зверях, – вспомнила я. – Вчера вечером я видела, как по лесу ходила корова. Здесь поблизости есть фермы?
– Нет, ни одной, – ответил Эрик. – На много миль вокруг. Корова не могла забрести так далеко. Вам показалось.
– Не знаю. Я видела что–то с рогами. Кто это может быть еще?
Улыбка исчезла с лица Эрика.
– Может быть, лось? – сказал он наконец. – Не очень вероятно, но возможно. – Он помолчал. – Вы дедушке об этом не говорили?
– Нет. А что, надо было сказать?
– Я вас очень прошу не говорить ничего про это. Он тогда, возможно, захочет… отправиться на охоту, а он уже несколько стар для этого. Я бы попросил вас вообще никому об этом не говорить.
Во время ланча Бертран был необыкновенно внимателен ко мне, так что я просто не знала, куда деваться от смущения. Не могу сказать, действительно ли я его интересовала, или он просто захотел досадить своим родственникам. Если так, то, судя по их лицам, он в этом весьма преуспел. Когда мистер Мак–Ларен наконец поднялся и произнес: – «Не пойти ли нам теперь в библиотеку?» – я вскочила со своего места, как пленник, выпущенный на волю.
Однако Бертран пошел за нами и, когда его дед скрылся в библиотеке, остановил меня.
– Я давно ищу случая сказать вам, что невероятно сожалею о том, как я вел себя, когда вы впервые здесь оказались, – быстро заговорил он. – Я рад, поверьте мне, действительно рад, что вы вернулись. И еще я хочу сказать…
– Мне очень приятно, что вы изменили ваше мнение обо мне, – оборвала я его, – но если честно…
– Эмили, дитя мое, – донесся из–за двери голос мистера Мак–Ларена. Дверь не была плотно закрыта, и я увидела, как он шарит по сторонам, как будто случайно засунул меня на какую–то полку и позабыл куда.
Бертран сжал мне руку.
– Мы потом с вами обо всем поговорим… – Его голос говорил гораздо больше, чем, на мой взгляд, следовало.
Почти все дневные часы я провела, читая – вернее, пытаясь читать, – те книги и журналы, которые мистер Мак–Ларен извлек для моего просвещения.
