Пьеса для обреченных | страница 36
— Слушай, — пробормотала я, нервно теребя пуговицу на жакете, — а у тебя что, тоже с ним что-то было?
— С кем? С Бирюковым?! — Наталья брезгливо оттопырила нижнюю губу. — Вот еще! Пожилые толстые гении, строящие из себя казанов, совсем не в моем вкусе…
А с чего ты вдруг спросила-то?
— Да ни с чего… Просто… Просто откуда ты его адрес знаешь?
— Ах вот оно что! — Она легко рассмеялась. — Так это все знают. А еще все знают, что у Вадим Петровича на кухне самодельная облепиховая бражка стоит.
Говорят, вкусная!.. И зеркало у него в спальне во всю дверь. Слухами земля полнится! Ты же сама сколько лет в театре проработала, неужели тебе такие вещи объяснять надо?
Я пристыженно улыбнулась. Однако ощущение тревоги не исчезло вовсе, оно лишь слегка поблекло.
Тем временем мы обогнули двухэтажный мебельный магазин и свернули во двор.
— Все, приехали! — сообщила Наталья, припарковываясь возле бордюра. — Выносить будем.
К счастью, абсолютно все окна в доме были темными. Жильцы мирно спали.
Мы выволокли тюк на асфальт, осторожно закрыли дверцы «москвичонка» и, сгибаясь под тяжестью Вадима Петровича, потащились к подъезду. Естественно, дом оказался пятиэтажным и не обремененным удобствами типа лифта. Конечно же на лестничных клетках не было света. Единственным плюсом можно было считать то, что дверь в квартиру открылась сразу — без тщетных дерганий за ручку и ударов бедром.
И снова в прихожей меня охватило странное и знакомое уже чувство неясной тревоги, причин которой я решительно не понимала. В квартире было темно и тихо.
На тумбочке под зеркалом лежала свернутая в трубочку газета. И зеркало, и хрустальные капельки нелепого бра поблескивали тускло и холодно.
— Куда теперь? — спросила я у Натальи, озирающейся по сторонам.
— Не знаю. В ванную, наверное, — отозвалась она, пожав плечами. — На диван или на ковер — опасно. Начнут следы крови сличать на обивке да на одежде, сообразят, что не того… Нет, в ванную надежнее!
Познания Каюмовой в области криминалистики впечатляли. Пришлось снова покорно вздохнуть и взяться за ботинки с толстой рифленой подошвой…
Ванная в квартире Бирюкова была типичной ванной вольнолюбивого холостяка. Круглое, без затей зеркало. На пластмассовой полочке — крем для бритья, стаканчик с зубной щеткой и флакон шампуня. На змеевике — сохнущие плавки и две пары черных носков. Под раковиной — точно такие же, только грязные, носки свалены внушительной кучей.
— Тапочки принеси! — скомандовала Наталья, присев на корточки перед Вадимом Петровичем, все еще замотанным в плед. — Что он у нас в ванной в ботинках-то делать будет?.. В прихожей посмотри или в спальне…