Колоссу не суждено было стать
бронзовым: Конь так и не был отлит. «Беспокойный век Леонардо»,
К оглавлению
==10
как
образно назвал итальянский ученый Эудженио Гарен годы создания миланского
шедевра, был периодом, когда политическое равновесие Италии было нарушено,
когда на Италию двинулись оснащенные невиданно разрушительной артиллерией,
отбросившие рыцарскую этику беспощадные французские полчища. Династии Сфорца
было не до прославления — речь шла о ее спасении. Значительная часть бронзы,
предназначенной для миланского Колосса, была в 1494 г. продана зятю Лодовико
Моро—феррарскому герцогу Эрколе I, союзнику Милана, и пошла на отливку пушек. В
их производстве принимал участие и знаменитый в те времена литейщик Джаннино
Альбергетти, которого знал Леонардо да Винчи."
Обстановка,
в которой оказалось Миланское герцогство — замок и щит Италии, — была понятна
Леонардо: «О Коне я ничего не буду говорить, так как знаю, какие ныне стоят
времена», — писал он Моро.>12 Летом 1499 г. французы вторглись в
миланские земли, осенью Милан стал уже принадлежать пришельцам, Моро бежал,
затем ненадолго вернулся в Милан, был схвачен, в железной клетке отправлен во
Францию, где последние свои годы, почти целое десятилетие, провел в заключении.
Итог правления Лодовико Моро был четко и лаконично сформулирован Леонардо:
«Герцог лишился государства, имущества, свободы и не закончил ни одного из
своих дел».> 13
Обычно в литературе этот его
отрывок трансплантируется на биографию самого Леонардо, в том смысле, что и
основные его, замыслы не были доведены до конца. >14 В определенной
степени это так, но важно не распространять эту формулу на все творчество
гениального винчианца, изображая из него превеликого чудака и не менее великого
неудачника. Можно ли считать, что Леонардо мало сделал или ничего не закончил?
Если прибегнуть только к аргументации, основывающейся на перечне, достаточно
назвать миланскую «Тайную вечерю», парижскую «Джоконду», ватиканского «Св.
Иеронима», ленинградских «Мадонну Бенуа» и «Мадонну Литту», краковскую «Даму с горностаем»,
вашингтонскую «Джиневру деи Бенчи», чтобы судить о творческой продуктивности
великого труженика, глубокого мыслителя и гениального художника, которому
удалось достичь вершин искусства
==11
Возрождения.
Если к этой галерее шедевров прибавить энциклопедическую библиотеку его
открытий, описаний, глубокомысленных сомнений и остроумных сентенций, то перед
нами возникнет реальный образ человека могучего интеллекта и энергичного
созидателя. «Неудачником» такого человека можно считать только в том смысле,
что не все его бесконечные опыты, проекты, работы были удачно завершены, с чем
могли бы справиться только несколько научных институтов,
проектно-конструкторских бюро и подчиненных им предприятий, если бы все это
было в распоряжении Леонардо в условиях конца Кватроченто и начала
Чинквеченто. Следует учесть, что, как
правило, только живописные и скульптурные, но далеко не все инженерные работы
Леонардо оплачивались заказчиками — коронованными либо церковными меценатами и
— реже — правительствами республик. Крайне интересна самооценка Леонардо, на
склоне лет подводившего итог своей деятельности: «Хорошо прожитая жизнь —
долгая жизнь»
