Потихоньку приступил в восстановлению фрегата и я, всё заказанное пришло даже быстрее чем ожидалось и обещалось, причём ассортимент поставки вызывал полный восторг, всё самое новейшее, последних поколений и серий. При таком отношении от тыловиков с кладовщиками, наличии производственной базы в виде уже частично восстановленной после хозяйствования прежнего руководства и модернизированной верфи, замотивированного технического персонала оставалось только приложить голову и получить что то сверхвыдающееся. Для получения этого сверхвыдающегося пришлось связаться с нашей фирмой на ППДФ и попросил сделать проект модернизации фрегата, переслав им весь список доставленного.
Связавшись ещё несколько раз для уточнения возникающих вопросов, что ещё можно достать, есть ли в наличии верфь или на крайний случай средний ремангар, какие она имеет лицензии, и других прочих, через две недели получил с попутным транспортом комплект документов и бригаду наших рабочих. Очень уж сильно заинтересовала их эта модернизация. С собой они привезли необходимое оборудование, стенды настройки, силовые балки и прочее необходимое, в том числе и не достающие комплекты полученные на складах СИБ и флота.
Вытеснив местных из дока с установленным в нём фрегатом прибывшие приступили к творческой деятельности, а я со своими людьми получил сильнейшую головную боль на всё время модернизации и даже некоторое время после.
Во первых, местные проявляли чудеса изобретательности для получения каких либо сведений, что же такого интересного делают пришлые, наши же этому естественно противились всеми силами, в том числе и с помощью русской смекалки, после попадания нескольких местных в лечебную капсулу от взрывов «русской» гранаты [73] пришлось усиливать охрану, с нашей широтой души могли и ещё что нибудь изобрести и устроить, после чего уже пришлось бы отстраивать верфь заново...
Во вторых — постоянные вызовы по нейросети в любое время дня и ночи вне зависимости исполнял ли я служебные обязанности или просто спал, с различными предложениями по усовершенствованию уже сделанного или только планируемого, с обидами и прославлениями мудрости и прочего, образовавшиеся стихийно комплоты бывало доказывали правильность своей идеи и не парламентскими средствами, среди которых мордобой за доказательство мог особо и не считаться, в ход шли более тяжеловесные «аргументы». Причём один и тот же человек мог быть одновременно в разных объединениях ратующих за совершенно различные подходы. Здесь помогало только неукоснительное следование прибывшей документации и постоянная связь с разработчиками этого шедевра.
