П о д п о л к о в н и к. Илья Николаевич Ульянов всемилостивейше пожалован орденом святого Владимира третьей степени… Орденом Анны… Святого Станислава первой степени! (Жандармам, с наигранным удивлением.) Куда мы попали? Может, злостные враги правопорядка живут в другой квартире?
М а р и я И л ь и н и ч н а. Перестаньте паясничать!
А н н а И л ь и н и ч н а (снова положила руку ей на плечо). Наш отец тридцать лет проработал на ниве просвещения. Он был инспектором народных училищ Симбирской губернии. Вы явились в дворянскую семью. И ведите себя надлежащим образом!
М а р и я А л е к с а н д р о в н а. Не то мы будем жаловаться.
П о д п о л к о в н и к. Ну и семейка!
Из левой спальни выходит п е р в ы й ж а н д а р м.
П е р в ы й ж а н д а р м. Ваше высокоблагородие. Остучал. Нет тайника.
П о д п о л к о в н и к. Неужто придется доложить: в семье у покойного инспектора училищ Симбирской губернии, штатского генерала, награжденного орденами Анны и двух святых Владимира и Станислава, ничего не обнаружено? (Посмотрел на Николая и Христину.) Как понятые считают?
Николай сжал кулаки. Христина опустила голову.
Как было приказано: стучали, потрошили. Ни-че-го… Не может быть! Плохо искали! (Оглядывает комнату. Взгляд остановился на столике. Подошел.) С любовью сделана сия поистине музейная вещь… Красивая доска… Оригинальные ножки… (О чем-то догадываясь.) И ящички… Один… Другой… Третий… Да еще с той стороны. Умный человек придумал. Однако и мы, как говорят в простонародье, не лыком шиты. (Кивнул жандармам.)
Жандармы подошли к столику, начали остукивать ножки. Одному из них стук показался подозрительным.
В т о р о й ж а н д а р м. Дозвольте, ваше высокоблагородие?
Подполковник кивнул. Жандарм достал нож, начал ковырять ножку.
Н и к о л а й. Красиво сработано. Зачем ломаете?!
П о д п о л к о в н и к. Помолчи.
Н и к о л а й. Зачем над женщинами измываетесь?
П о д п о л к о в н и к (подошел к Николаю). Да ты пьян?
Х р и с т и н а. Трезвый он. Весь хмель вышел.
П о д п о л к о в н и к. Если трезвый, должен понять: у преступников ищем. (Отошел к столу.)
Х р и с т и н а. Какие же они преступники?! Тихие… Добрые… К чужой беде отзывчивые.
П о д п о л к о в н и к. И ты молчи. Ваше дело — смотреть, молчать и расписаться, когда кончим обыск.
Х р и с т и н а. Неграмотные мы.
П о д п о л к о в н и к. Кресты поставите.
Н и к о л а й (сквозь зубы). Тебе бы крест…
П о д п о л к о в н и к. Что он сказал?
Х р и с т и н а. Отпустить просит.
