– Господи, дежавю какое-то. Неужели весь этот ужас мне придётся опять перенести? Так не бывает. А может я переиграла и меня вычислили. Мои подозрения оправдались, а я была не права в своих выводах? Зачем я опять напилась? Голова болит то ли от выпитого коньяка, то ли от инъекций. Кто этот мужик, который меня похитил? Зачем он меня сюда привёз? Хотел бы убить, сделал бы это там, дома. На голове у него такая же балаклава, как была у тех сволочей. Почему я не поделилась с Мартой. Ведь чувствовала, что ей можно открыться. Что теперь делать?
Анна опять поднялась с топчана, плеснула на руку воды и протёрла лицо. Медленно подошла к двери и подёргала её. Дверь была закрыта.
– Бежать из этого помещения нет никакой возможности. Кричать, у меня нет сил. Видно меня чем-то кололи. Надо хотя бы немного прийти в себя и оценить ситуацию, вспомнить последние события. Кто мог меня похитит и главное зачем? Меня никто не знает в этом городе. Никто не знает о моём прошлом и о настоящих причинах моего возвращения.
Но голова закружилась с новой силой, и она легла на топчан, свернулась калачиком, накрылась пледом, но заснуть так и не смогла.
– Сколько прошло с того дня? Пятнадцать, шестнадцать лет? А воспоминания тех далёких дней не забываются, а наоборот, вытаскивают из памяти новые подробности, забытые или неучтённые тогда, когда я находилась в полуживом состоянии.
Анна закрыла глаза.
***
Южноморск, 1988 г.
Марианна очнулась от острой боли. Кто-то ввёл ей инъекцию в вену. Она вскрикнула. Сквозь туман, застилавший глаза, девушка с трудом определила, что находится в неизвестном ей помещении. Она с трудом подняла опухшие веки. Очень хотелось пить. Жар внутри, казалось, сжигал всё тело. Она приподняла голову, но руки, привязанные к кровати, не дали ей даже пошевелиться. Ноги девушки, все в синяках и порезах были привязаны к противоположной стенке кровати. Ещё не поняв, что происходит, Марианна попыталась пошевелиться, но почувствовав сильнейшую боль, застонала и потеряла сознание.
В комнату вошли двое. На их головах были чёрные балаклавы с прорезями для глаз и рта. Марианна очнулась. Она смотрела на них, но разглядеть своих мучителей мешали таблетки или инъекции, которыми её пичкали и от которых их силуэты расплывались, превращаясь в страшных уродцев, а голоса извергов менялись. Марианне казалось, что голоса их так же прыгают, меняя свой тембр, как и их силуэты перед её глазами.
– Ну, что, она опять того… так и будем смотреть на неё? – сказал один из мужчин.
