В ответ Питер Пэн усмехнулся, поднял руку, и сжал её, с истинным наслаждением наблюдая, как глаза Ханны наполняются ненавистью и презрением. До ушей девушки донесся беспощадный, режущий хруст костей, последний крик Эндрю Гилберта. В воздухе поселился запах смерти и металла. И когда она осторожно развернулась в сторону своего спасителя, он уже был мертв. На лице Эндрю застыла гримаса ужаса, оно всё перекосилось, окровавленные, белые кости торчали из тела в разные стороны, кровь багровой лужей расплывалась по земле и замочила её ноги. А Пэн довольно усмехался и казалось вовсе еле сдерживает смех.
— «Питер Пэн уже не тот, он хуже…» — фраза бедняги Эндрю разнеслась эхом в голове Ханны, хоть она еще не до конца была уверенна, что перед ней тот самый Пэн.
Это был глупый, опрометчивый шаг, который погубил её душу, очернив. Она погубила ни в чём не виноватого Эндрю Гилберта своей жаждой справедливости, а ведь бы он его не тронул. Помучил для своего удовольствия и отправил в лагерь, но тут такое искушение. Милая, маленькая девчушка решает сыграть в «героя», как же удержаться и не разрушить её наивные и детские мечты?
А ведь Питер Пэн некогда не славился благоразумием или же добрыми поступками, а Ханна славилась идиотским чувством справедливости. Его любимое хобби — наблюдать за мучениями людей, он получает удовольствие смотреть, как они захлёбываются в собственной крови и молят его о пощаде, но Ханна Джеймс знала лишь озорного рыжего мальчишку в шляпе с красным пером. Она не знала настоящего Пэна. За её ошибку поплатился её спаситель.
Вечный мальчишка ликовал и не понимал одного. Почему она так дерзко и уверенно смотрит ему прямо в глаза? Почему её болотные очи так горят, и в них танцуют безумную самбу черти? В её глазах была ненависть, которая вспыхнула буквально за пару минут их знакомства, презрение. Мальчишка в зелёном костюме был ей противен, но она его не боялась, иначе бы давно сжалась в комок.
— Убийца! Ты убил его! Что ты за чудовище такое?! — кричала шатенка, тыча пальцем ему в грудь.
— О, где же мои манеры? — притворно-расстроенно произнёс мальчишка, и взял Джеймс за кисть, но она тут же выдернула руку, чем приятно удивила Вечного мальчика, и он ухмыльнулся, — Я Питер. Питер Пэн.
— Ага. Питер Пэн. А я Динь-Динь, — прыснула она, заметив как его глаза вновь вспыхивают изумрудным пламенем, — вы тут все под дозой?
— Какая грубиянка, — процедил Пэн тут же схватив шатенку за кисть, прожигая её своим пристальным взглядом, — ничего, я научу тебя хорошим манерам.
