Он позвонил Константину и попросил его выделить у директора для меня время.
Итак, аудиенция была назначена на завтра.
С утра с особой тщательностью причесалась, подкрасилась, надела любимую кофточку – в общем, привела себя в полную боевую готовность. На всякий случай выпила несколько таблеток валерианки, но все равно внутри все дрожало от волнения.
На улице немного успокоилась – погода чудесная. Солнце светит, снег лежал грязными кучками кое-где во дворе, а асфальт сухой. Плащ поменяла на кожаную куртку, правда, старенькую, но еще вполне приличную. Господи, даже не помню, когда себе что-нибудь покупала.
Про себя решила, что не буду глупить, останусь программистом, все-таки у меня дочка взрослая, ее наряжать надо, да и мне не мешало бы приодеться. Чего это я решила, что уйду? Никуда я не уйду, тем более уже въехала во все и вроде бы с Козыревым наладила контакт… Конечно, как пойдет разговор – не знаю. Может, он и предлагать больше ничего не будет. Скажет «помогли и спасибо»… Ой, не знаю, что делать…
Все утро я нервничала и дергалась, ждала звонка Константина, он должен был позвонить, но прошел обед – никаких звонков, а только я расслабилась, думая, что в конце рабочего дня уж точно не попаду к руководству, как появился Константин.
– Краснова, вы можете сейчас зайти к директору, только постарайтесь изложить все кратко, у него мало времени, куда-то торопится, а я уже ухожу. До свидания.
– Олюша, я тебя подожду, – предложила мама, тоже немного волнуясь за меня. – Мне же интересно узнать, как поговорили.
– Мам, я прошу тебя, уходи, а то я еще больше буду дергаться. Я тебе сразу позвоню, ладно?
– Ну хорошо, только позвони обязательно… Доча, если предложит остаться, соглашайся, ведь привыкла здесь уже.
– Да, да, мам, ты иди. Можешь здесь все закрыть, я возьму куртку с собой.
Одернула кофту, посмотрела в зеркало, поправила волосы… Все.
Я знала, я чувствовала, что так будет…
Не успела я войти, он как будто поджидал меня за дверью. Не дав опомниться, молча подошел и обнял и прижал так крепко, что дыхание перехватило, и на какой-то миг показалось, что сейчас сломает мне ребра, так сильно он меня сжимал. Потом оторвался, посмотрел мне в лицо и поцеловал… Мы ничего не говорили, молча целовались. Потом так же молча он оделся, взял меня под руку и, не обращая внимания на удивленные взгляды охранников, повел меня к своей машине.
– Валера, сегодня свободен, – сказал водителю.
Тот часто заморгал и вышел, а Бородин, усадив меня сзади, сам сел на водительское место.
