Однако тут произошло то, что обычно называют счастливым стечением обстоятельств или слепым везением. Не знаю, четвертый немец то ли выходить собрался, то ли с чем-то возился в сенях, но я удачно торпедировал его головой. Причем удар, судя по мягкости, пришелся в живот, выбив из фрица дух. Сипло вздохнув, он повалился на спину, увлекая меня за собой. Содрав с головы простыню, я упер ствол пистолета в грудь гитлеровца и спустил курок. Сухо клацнул боек.
— Черт! — воскликнул я. Теперь-то уже можно было не соблюдать звукомаскировку.
Ноги запутались в простыне, поэтому, не вскакивая, я повернулся на бок и, одним слитным движением выбив подведший патрон, снова приставил ствол к груди зашевелившегося и закашлявшегося немца и спустил курок. На этот раз патрон попался нормальный: раздался сухой, слегка приглушенный выстрел. Сомневаюсь, что на фоне начавшейся снаружи пальбы его кто-то слышал.
Дернувшись, немец замер и тихо застонал. Стянув облепившую меня простыню, я вскочил на ноги и снова выстрелил, и в этот раз патрон сработал как надо. Пальба на улице не стихала, поэтому я заторопился. Оттолкнул убитого в сторону и под грохот упавшего карабина — немец, оказывается, сидя на ступеньках, занимался чисткой оружия — рванул внутрь хаты.
Сразу за дверью, справа от входа, рядом с печью, висел рукомойник с помойным ведром под ним, слева — о счастье! — оружейная. Натуральная армейская пирамида. С карабинами и одним автоматом. Под оружием в нишах виднелись цинки с патронами.
Схватив автомат и сунув за пояс запасной магазин, я подскочил к окну у обеденного стола, благо смотрело оно в нужную сторону.
* * *
Ситуация снаружи изменилась. Дверь в туалет покрытая свежими пробоинами, была открыта и виднелась окровавленная рука. За туалетом залег коптильщик и, держа на прицеле «люгера» командира сарай, внимательно смотрел, изредка крутя головой.
Тщательно прицелившись, я короткой очередью срезал его, больно уж удобно он лежал. Осыпалась осколками стекла рама, немец, дернувшись и непроизвольно произведя выстрел, замер.
— Степка, как ты? — тревожно крикнул я, не высовываясь наружу.
— Нормально, чуть не подстрелили. Оказывается, эти стены пули на раз пробивают, в миллиметре от головы просвистела.
— Ясно, проверяем и сваливаем. В оружейке двух карабинов не хватает. Рыбаки вооруженные, услышат выстрелы, вернуться, подстрелить могут. Работаем в темпе вальса!
— Лады!
Пробежавшись мы проверили всех четверых немцев, трое были убиты, один, тот что в туалете тяжело ранен. Добив его стали быстро собираться.
