Женщины и девушки нашей бескрайней страны рыдали, читая откровения одинокой, но не сломленной матери. Это же надо – какая судьба! И молодец-то какая! А мужики – они подлецы. Все, как один. И даже этот… Красавчик…
Дальше – больше. Недели не проходило без разоблачений. Для публичной женщины такие разоблачения – способ рекламы. Она же должна быть на слуху. А чем можно привлечь к себе внимание, как не историей соблазненной и покинутой, да еще с новорожденным на слабых, дрожащих от вероломства руках!
Тоже старо, как мир. Мы же все знаем, как цыганки просят «под ребенка»: «Подайте, люди добрые, ребеночку на пропитание, дай вам бог здоровья и женихов-невест пригожих…»
Просить «под ребенка» – такая мода пошла и у звезд шоу-бизнеса. Если ничего больше за душой нет, а интерес к тебе остывает, срочно рожай. И снимайся потом в фильме о брошенных звездах, делись бедой.
Это – пиар. Такое не забывается.
Теперь прогнавшая взашей отца своего сына дама вещает с голубых экранов, как это ужасно, что сын растет без отца, как нужен мужчина подрастающему мальчику, чтоб было с кого брать пример…
Было – купился Вася и на этот призыв. Приехал к ее дому в надежде, что она одумалась, покажет сына.
Ничего не вышло из его затеи. Реклама – это одно. Желания женщины целиком владеть сыном – другое.
Как же орала бедненькая мать-одиночка, брошенная коварным и распутным «Гав-боем»! Кричала даже: «Помогите!» Хотела, видно, привлечь общественное внимание к проблеме.
Так сына Василий и не увидел.
И все попытки оставил.
Вот сейчас и вглядывается парень в Лесины глаза, надеется понять, неужели и она такая же, как та, что лишила его счастья видеть сына?
Неужели они все такие?
– Так как? Больше тебе беспокоиться не за кого? – интересуется Василий.
– Я очень беспокоюсь! Я очень беспокоюсь. За всех и за все. Но я одна. Я запуталась. – Леся начинает плакать.
– Прежде всего запомни: у детей есть отец. И ему решать, где они будут. Иначе поступишь, как воровка. Что, законы не для тебя? Есть же закон о том, что родители отвечают за детей поровну. Слышала, да? Для тебя не писан? Ты – самая умная? – раздражается Вася.
Самый добрый и надежный из всех, Вася.
Глядя на него, Леся всегда жалела, что сына назвала не Василием. Уж очень мил и хорош обладатель этого имени. А сейчас он грубо орет на нее.
И Филя, мил-человек, всегда улыбающийся, сукой называет.
Все против нее, все.
Может, потом поймут. Жен декабристов тоже многие осуждали. Потом дошло, что подвиг совершили.
