Не удивительно, что два слова - Красная, сорок, - вызывают в глазах целого поколения военных моряков магический проблеск как позывной далекой юности. В Ленинграде вблизи площади Труда, на Красной, 40, в массивном пятиэтажном здании, до революции известном как дом петербургской газеты "Биржевые ведомости", с конца двадцатых годов размещалась коммуна слушателей Военно-Морской академии и слушателей параллельных классов ускоренной подготовки командного состава РККФ. Необычная коммуна. По всему укладу она походила на корабельный экипаж. В ней жили и семьями и холостяки, но все с флота, с кораблей. Вся жизнь была пронизана духом флотской общности, интересами дела, ради которого люди съехались на Красную, 40, с разных морей. У многих были дети. На первом этаже здания сообща устроили детскую комнату - самодеятельный детский сад того времени. В нем, конечно, не было наемных нянь, прачек, кладовщиков, поварих, врачей, заведующих. За малышами присматривали по очереди свободные от занятий и работы коммунары - и мужчины, и женщины. Все в коммуне держалось на самообслуживании и взаимной помощи. "Ускоренники", они числились за военно-морским училищем имени Фрунзе, наверстывали то, что не смогли по социальным условиям детства и юности приобрести вовремя, нормальным обучением, в нормальном объеме. "Академисты", они уже окончили военно-морское училище и прослужили несколько лет на кораблях, чем могли, старались помочь "ускоренникам" в сжатый срок пройти весь объем программы высшего училища
Кормились в столовой - из общего котла. На всю коммуну был только один наемный работник, повар из бывших корабельных коков, которому помогали по очереди жены, матери, сестры коммунаров. И длинный стол обеденный стоял один для всех - и для членов семей, их никто не считал иждивенцами, хотя военного пайка им не полагалось. Коммуной управлял выборный совет, он решал, кого можно в нее принять. Охотно принимали холостяков, хотя бы потому, что их паек шел в общий котел, и никому в голову не приходило считать это несправедливым. Члены совета, собрав командирские аттестаты, ездили в Военный порт, так у моряков называлось снабжающее флот всем необходимым хозяйственное учреждение, и получали в продовольственных кладовых все положенное. Но это не значит, что выгода, общая польза побуждали принимать в коммуну любого холостяка без разбора. Вступая, каждый не считал зазорным пройти через совет как через чистилище, а потом еще рассказать о себе и на партийно-комсомольской группе, объединяющей почти всех коммунаров.
