— Я констатирую, Семен Яковлевич, — с некоторым раздражением произнес председатель, — вы опять прибегаете к вашему методу сцепления двух крайностей: или хаотическое состояние, в котором и пылинка не исчезает бесследно, или же отобранная и в себе замыкающаяся, небольшая группа индивидуумов; прежде сцепление крайностей было положительное, а теперь сцепление исключающее, отрицательное. Практическая, ежедневная жизнь не дает нам этих фигур. Отдельные события воспринимаются нами сразу и приблизительно одинаково каждым человеком нашей эпохи; так было с людьми и во всякую другую эпоху. Для всех практических целей мы можем считать такие, непосредственным образом установленные факты несомненными, а они не укладываются в вашу систему мышления посредством фиксации двух крайностей, ибо и эти крайности, поскольку они существуют, суть только отдельные факты в серии или в хаосе. Вы сами признаете, что ваше действие было нарушением Правильности, и я, и всякий другой в этом не сомневается. Нарушение Прибыльности опасно для жизни людей нашей эпохи, ибо оно разрывает их гармонический общественный строй, и люди защищаются от этого зла посредством строжайшего отношения к самим себе, следовательно, и ко всякому отдельному лицу, обнаружившему неправильность. Было бы нелепо думать, что это только я и присутствующие здесь члены заседания осуждают ваш поступок; все жители нашего района, и даже жители другие районов, следовательно, вся Россия вас порицает. Правда, как вы говорите, что один человек не может вступать в непосредственные сношения со всем остальным человечеством, а потому, с другой стороны, невозможно, чтобы все человечество вам прямо в глаза выразило свое осуждение; для этого необходима и достаточна только одна и небольшая группа людей, и, если бы вместо меня и других, сидящих здесь, людей была призвана какая-либо другая группа людей из нашего или другого района, отношение к вам было бы одинаковое по сущности и отличалось бы, может быть, только меньшим искусством и большей резкостью, т. е. почти то же самое произошло бы, когда в древние времена, во время неурядиц, правильный и законный суд заменялся самосудом. Наш строй Правильности, какой он существует и каким мы его познаем, есть результат бесчисленного множества действий, происшедших в течение веков; если кто находит недостатки в нем и ищет в прошлом причин их возникновения, тот неизбежно приходит к открытию исторических ошибок, откуда эти недостатки берут свое начало. Но кто находит исторические ошибки, тот обнаруживает только свой собственный темперамент, свое нетерпение в исследовании прошлого; да оно и весьма понятно, ибо прошлое человечества составилось из бесчисленного множества бесконечно малых и равнозначащих фактов. В действительности нет и не может быть ошибок, но в человеческом рассуждении неизбежны ошибки.
