Тут раздался настойчивый звонок в дверь. Поливанов бросился открывать, я понеслась следом, почему-то вообразив, что это Тамара. Но из коридора раздался знакомый мужской голос:
— Витя, прости, я к вам приехал… Не могу я дома оставаться. С ума там сойду.
Я вернулась в комнату и без сил опустилась на диван. Мужчины о чем-то посовещались в коридоре, а затем с суровыми лицами зашли в комнату. Поливанов обратился ко мне:
— Лиза, я все понимаю… Но послушай меня. Каждый год в городе пропадает около сотни жителей. Из них две трети — женщины. И большинство мы не находим ни-ког-да.
Он на секунду осекся, затем продолжил:
— И Тамару мы, скорее всего, не найдем. По крайней мере, не быстро. Если… если ты нам не поможешь.
«Лиза, ты не оставишь меня в лесу, в темноте!» — слова прозвучали в моей голове так отчетливо, словно Тамара произнесла их, склонившись к моему уху.
Не дождавшись моего ответа, он повернулся к Моргунову и взял из его рук большую цветную фотографию. Я невольно вскочила с дивана.
— Лиза, садись. — мягко, но твердо сказал Поливанов. — А теперь возьми ее фото.
— Но ты же не думаешь… — я с ужасом смотрела на следователя.
— Возьми. — он протянул мне фото.
— Но Тамара… Нет! Ты же говорил, что с ней все в порядке… Что она… Что маньяк не дал бы ей полдня говорить по телефону! Ну, ответь же!
Но Поливанов, не отвечая, вручил мне фотографию подруги.
На этот раз я не видела никаких видений. Ничего не изменилось перед глазами, лишь в голове, словно эхо, зазвучало:
— Лиза… Прости меня, Лиза. Я не смогла тебе помочь. И уже никогда не смогу…
Фотография вывались из моих рук, и я зарыдала. Слезы душили, сдавливали горло, и, чтобы не умереть, не разорваться изнутри, я вскочила на ноги, и начала сбрасывать на пол чашки со стола. Голос, наконец, вернулся ко мне, и я начала орать на Поливанова:
— Это все ты, ты погубил Тамару. Ты подозревал меня, подозревал Володьку, ей пришлось влезть в это дело. И ты. — я повернулась к Моргунову. — Она в тебя влюбилась, и думала, что ты ее не любишь. Ты не смог ее убедить, она хотела тебе доказать… Все из-за вас, мужиков, из-за вас, ненавижу…
Рыдания вновь скрутили, и я, захлебнувшись своим криком, осела на пол, раскачиваясь от внутренней боли. Поливанов сел прямо на пол рядом со мной, обнял меня за плечи и начала гладить по голове, словно маленькую.
— Лиза, я все понимаю… — забормотал Моргунов, нависая над нами. — Но надо найти Тамару… Вы же не откажетесь мне помочь?
