Несмотря на наглядность примеров, чувствовалось, что некоторым ученикам никак не удается понять нелинейность уравнений, уяснить, почему численность популяций то увеличивается, а то вдруг резко уменьшается. Ничего удивительного; Кевину вспомнилось, что и он когда-то долго ломал над этим голову.
Рамона показала ребятам водяное колесо Лоренца – самое обыкновенное, с двенадцатью ведерками на ободе, способное вращаться в разные стороны. Когда из крана над колесом потекла вода, ничего не произошло; верхнее ведерко постепенно наполнилось, вода перелилась через край, и все. Стоило открыть кран чуть посильнее, ведерко, во-первых, наполнилось быстрее, а во-вторых, слегка накренилось, что заставило колесо совершить полный оборот, во время которого все ведерки успели набрать немного воды и слить ее в бачок под колесом. Именно этого все и ожидали, руководствуясь здравым смыслом и опытом, почерпнутым из повседневной жизни. Естественно, изумлению школьников не было предела, когда Рамона открыла кран на полную и колесо начало быстро вращаться в одном направлении, потом замерло – и закрутилось в обратном.
Класс дружно вздохнул, затем кто-то засмеялся, школьники возбужденно загомонили, а колесо продолжало вращаться туда-сюда, ведерки то наполнялись до краев, то проскакивали мимо струи, что била из крана. Хаотическое движение, полученное наипростейшим способом. Рамона подошла к доске и принялась выводить уравнение, которое описывало это маленькое чудо (впрочем, в природе оно встречается не так уж редко), а потом дала ребятам задание, и они прильнули к экранам, ожидая, когда компьютер выдаст результаты проверки.
Кевин наблюдал за Рамоной. Она держалась непринужденно, однако вовсе не запанибрата; ученики явно относились к ней с уважением, и достаточно было сурового взгляда, чтобы они утихомирились. Вспомнив свои школьные годы, Кевин не сумел сдержать улыбку: кто бы мог тогда подумать, что сорвиголова Рамона станет учительницей? Быть может, бурное прошлое помогает ей справляться с детьми? Она переходила от стола к столу, проверяла, советовала, давала новые задания… Для учителя важно сохранять между собой и учениками определенное расстояние, чтобы они видели в нем не приятеля, а старшего товарища, сильную личность, которая олицетворяет собой мир взрослых. «Таков порядок!» – эти слова слышатся в каждой фразе настоящего учителя, читаются в каждом взгляде. Он не огорошивает школьников множеством противоречащих друг другу фактов, а излагает им свой взгляд на мир – взгляд, на основе которого они со временем составят собственную точку зрения. Ведь главное не в том, чтобы ознакомить со всеми до единого фактами, не в том, чтобы подчеркнуть свой нейтралитет в отношении различных гипотез. В конце концов, за годы учебы школьники, если захотят, узнают все, что нужно. Настоящий учитель должен отстаивать одно, конкретное мнение, быть некоей направляющей силой. Взять, к примеру, ту же популяционную биологию: те, кто занимается этой наукой, до сих пор не могут договориться между собой даже насчет терминологии, а Рамона рассказывает о ней так, будто защищает докторскую – упоминая иные суждения лишь мимоходом, только как имеющие право на существование, не более того. И ребята слушают!
