. Так что порода эта не просто находится на грани вымирания, а именно выбивается — беспощадно и целеустремлённо).
Он провёл меня в комнату налево от входа, усадил на диван напротив письменного стола без ящиков, с полками вместо них, и сел сам возле меня — я ближе к двери, он дальше. По диагонали от нас был невысокий книжный шкаф типа серванта, на одной из полок которого за стеклом была фотография военного корабля начала века. Больше я ничего не запомнил.
Дальнейшая запись является попыткой восстановить наш разговор по памяти с максимальной точностью. Если не слово в слово — буду отмечать, но за смысл ручаюсь головой, хоть на детекторе лжи меня проверяй. Я несколько дней вспоминал и записывал этот разговор и закончил эту работу 16 ноября 1972 года в санатории Валуево, где у меня как раз были возможности для сосредоточения при записи воспоминаний.
Я: Иван Антонович, разрешите так Вас называть, (он кивнул), я знаю, что времени мало, и хотел бы изложить самую суть. Само «Житие» и мою работу, если она Вас заинтересует. Вы можете прочесть сами — я их принёс, а сейчас позвольте мне изложить историю проблемы, точнее — как я эту проблему стал изучать и до чего дошёл.
Он: Не думайте о времени, Яков Иосифович, — я верно угадал Ваши инициалы? — рассказывайте всё. Я очень заинтересован Вашим письмом. Время и место мне абсолютно неизвестны, но чего не бывает — вдруг какой-нибудь совет и смогу дать. А сейчас мне просто-напросто хочется послушать — рассказывайте абсолютно обо всём, не спеша.
Я: Понимаете, я пошёл в 1962 году после армии на истфак МГУ. Нужно было работать — пошёл на вечернее. Так что языковая подготовка моя не та, что на дневном отделении. Кончил в 1968 году с отличием — один на всё отделение, но в аспирантуру не попал, вакансии заняли дневники, у них языковая подготовка несравненно лучше, я даже претендовать не мог. Эта работа — моя дипломная, но я не бросал её: ведь жизнь сложилась так, что я отброшен от истории. На защите диплома мой профессор Корсунский сказал, что «Цукерник извлёк из «Жития» абсолютно всё, что только возможно», но когда думаешь непрерывно, поневоле додумаешься до чего-нибудь. У меня кроме этой темы ничего не оставалось от истории, а я — историк. Так что я нашёл в «Житии» ещё немало важного. Но тут речь не обо мне, я Вам расскажу, как я с этой темой столкнулся.
Всё началось на втором курсе. У нас должен был быть семинар по истории средних веков, но нашей седьмой группе дали не медиевиста-западника, а прислали преподавательницу с кафедры южных и западных славян. Её фамилия Макова. Стала она нам давать темы для докладов, а кто захочет — для курсовых работ. Я и выбрал себе «Образование раннефеодальных государств у южных славян». Стал я изучать материалы, пришлось расширить тему: «Завоевание славянами Балканского полуострова и судьба дославянского населения Балкан», а уж за этим образование государств. Сама-то работа осталась под официальным названием, но на образование государств я отвёл примерно четверть объёма. Работу написал, получил пятёрку, а когда над ней работал — прочёл я в «Византийском Временнике» (том V за 1952 год) статью А. Д. Дмитрева «Движение скамаров». Вы с ней незнакомы?
