— Ни за что! Чтобы ты жалела потом всю оставшуюся жизнь о возможности познать неземную любовь?
— Да у нас скоро не останется тех, кто эту любовь еще не познал, мерзкое чудовище, поимевшее все, что шевелится.
— И не только! — похвастался дракон и прошептал страстно: — Но, клянусь, ради такого сладкого цветочка я готов забыть все свои увлечения и отдать свое сердце одной тебе!
Все закончилось внезапно. Дракон обмяк и рухнул на Аглаечку.
— Дама сказала — нет! — пробурчала трактирщица, стаскивая дракона с девушки, отбросив в сторону полено.
Дракон приподнял голову:
— Какое чудное виденье… А не хотите ли познать божественную любовь, прекрасная незнакомка?
— Благодаря одному тупому козлу, подсунувшему моему идиоту-мужу афродизиак, я уже натрахалась на год вперед, — сурово ответила та и, раскрутив оглушенного змия за ногу над головой, отправила его в дальний полет, выбив пару планок новенького забора.
— Хорошо полетел, — мечтательно заметила она. — Иди в дом, деточка, я покараулю.
Аглаечка с радостью воспользовалась щедрым предложением и скоро дремала в гостиной на диванчике.
— Вот и не довелось любви драконовой-то познать… — с этим словами, трактирщица развалилась на сеновале. — Ну, и хрен с ним, все хрены — они одинаковы, — и сладко захрапела.
Наутро в вниз спустись злые и не выспавшиеся близнецы. Их встречал сонный трактирщик, при этом довольный, словно кот, налакавшийся сливок.
— Доброе утро, прекрасные господа, — радостно приветствовал он постояльцев, накрывая завтрак.
— Что за дрянь ваша гостиница, милейший, — прошипел Амрис, судорожно зевая.
— Спать в ней совершенно невозможно. Всю ночь шум, гам, тарарам, — подтвердил Дэви.
— Странно, — удивился трактирщик, — а я спал, как младенец.
— Мы уже думали, что от дома камня на камне не останется! Словно тут были битва или землетрясение, — возмутились близнецы. — Такого жуткого шума и в городе не услышишь!
— Пойду-ка я посмотрю, что там… — забеспокоился трактирщик и выскочил во двор: — Мой забор!
Близнецы выбежали вслед за ним на крыльцо. Новенького забора как не бывало. Вместо него была натянута веревка, а на ней наподобие шторочек болтались волчьи шкуры.
— Дорогая? — позвал трактирщик дрожащим голосом. — Где ты?
— Изыди, демон! — раздался хриплый голос из стога.
— Дорогая, если ты переживаешь о ягодах, то их действие закончилось… почти, — извиняющее сообщил трактирщик, поправляя штаны. — Иди ко мне моя конфетка… И скажи, наконец, куда подевался мой новенький забор?
