– Наши предки оставили ее ради лучших земель. Земля пришла в негодность.
– Вижу, пропаганда настолько эффективна, что ей верит даже правитель, – довольно заметил Ортанион.
Мы с Тайрусом непонимающе уставились на священника.
– А теперь послушайте правду, которую один из моих предшественников счел уместным скрыть от общественности: Земля очень даже обитаема. Наша родная планета нетронута, и там все еще живут люди. До сих пор, если только не решили куда-то переселиться.
Борясь с потрясением, я пыталась переварить услышанное. Тайрус открыл рот, закрыл и наконец сказал:
– Они… они все еще там? До сих пор? Живые?
– Да. Наш вид никогда не покидал Землю. Мы просто откололись. А улетели именно потому, что оставшиеся отринули идею святости человечества.
Тайрус попятился и, за неимением стула, опустился на край подоконника.
– Значит, существуют две совершенно автономные человеческие цивилизации.
– По меньшей мере, две, – ответил Интердикт. – Скорее всего больше. Но я не стал бы называть их человеческими. Не теперь.
– Что они сделали? – тихо спросил Тайрус. – Что такого плохого?
– Они так же, как и мы, использовали роботов-косметологов. Применяли все способы улучшения собственного тела, но зашли куда дальше. Я говорю не о генетических манипуляциях вроде твоей Немезиды, – как ни странно, те люди ввели запрет на генную инженерию. Нет, они выбрали более экстремальную форму самосовершенствования: срастили себя с машинами.
– Срастили? Что… я не… – начал Тайрус.
Интердикт постучал себя по виску.
– Они принялись вживлять в мозг компьютеры, чтобы стать умнее. Дальше – больше. Бионические глаза, конечности, крохотные машины для поддержания иммунной системы. Все искусственное. И это не так, как мы прибегаем к робомедикам или роботам-косметологам. Они вживляли аналог косметолога себе под кожу, прикрепляли робомедика вместо руки. Убирали естественное и заменяли неестественным. Скажите, если вы замените один нейрон, одну клетку своего мозга механической репликой, вы останетесь собой?
Тайрус не ответил. Вместо него подала голос я:
– Да.
– А если пять? Десять? Сто? Тысячу? Миллион? Если создадите электронный дубликат своего мозга, своего тела… Скажите, на каком этапе вы перестанете быть собой? Когда превратитесь в нечто совершенно иное?
Ни Тайрус, ни я не знали, что сказать. На такой вопрос ответа не существовало.
Интердикт развел руки:
– Теперь вы понимаете, почему мы здесь, а Изначальное человечество, как вы можете его называть, осталось на Земле. Они перестали быть людьми. Поначалу наших предков было всего двадцать тысяч – двадцать тысяч тех, кто решил отказаться от искусственных улучшений. Они улетели сюда и посвятили свою жизнь тому, чтобы вернуться в естественное природное состояние. Конечно, без компьютерных умов некоторые вещи стали сложнее. Подобные технологии, – обвел он рукой помещение, – недоступны для обычного человеческого разума, их невозможно воспроизвести. Для этого нужны машины.
