Я видела его брата Клиффа на похоронах и думала, что он был темнотой относительно света Бретта, и физически, и по характеру. Странно, но через две недели после похорон я пошла выпить кофе с Клиффом. Говорят, что статистически существует высокая вероятность того, что выживший партнер будет встречаться с лучшим другом или родственником умершего партнера. Я начала встречаться с Клиффом, который выедал мне мозг. Когда кто-то умирает, ваши отношения останавливаются ровно на какой-то стадии, так что я чувствовала, как я прошла от нуля до тридцати с Бреттом, а потом от тридцати до ста с его братом. Странно, но мужчины всегда были моими тихими гаванями в шторм, понимаешь?
Друг Бретта, у которого я собиралась остановиться, исчез через нескольких недель, и снова мне больше некуда было идти. Так что я осталась с Клиффом. Клифф унаследовал работу в звукозаписывающей компании своего брата, его ночной клуб, его девушку и его машину. Наверное, это было психологически непросто. Я знаю, что так было для меня. Я смотрела на него и представляла, что он был моей потерянной любовью. Мы оба нуждались друг в друге, как в связи с Бреттом.
Я стала серьезнее относиться с Анонимным Переедающим, потому что Клифф был также трезв и состоял в анонимных наркоманах. Мне сильно помогло. Меня назвали тост-девочкой, потому что первый год восстановления я ела тосты три раза в день. Мне нужно было их есть, и я плакала каждый раз, когда ела, потому что я чувствовала, как мое тело расширяется, и мой мозг сходит с ума от жирности. Я вела в то время дневник, который наполнился ужасными, сумасшедшими, подлыми каракулями типа «гребаная жирная задница», написанными тысячу раз. Я думаю, вместо того чтобы блевать по-настоящему, что я никогда не умела, меня выворачивало на страницы.
После того как Бретт умер и после того как я присоединилась к Анонимным Переедающим, я начала настоящее дело своей жизни: рассматриваю вещи, изучаю их со всех сторон. Двенадцать шагов Анонимных переедающих в основном такие же, как у Анонимных наркоманов. Конечно, я не продвинулась дальше десятого. Эти последние два шага говорят о регулярной молитве и духовном пробуждении, а я не хотела иметь ничего общего с Богом. Рана в тот момент была слишком свежа, чтобы бередить ее.
Через три недели после убийства Бретта я стояла перед тренажерным залом, ждала моего друга Джоша, снова плача по Бретту. В тот момент рыдания превратились в, своего рода, постоянно подтекающие слезы, поэтому я просто стояла там, подтекая, когда женщина подошла ко мне и спросила, актриса ли я.
