Если на Ашулук в Астраханскую область эшелон доходил за 3–5 суток, то до станции Сары-Шаган — от 10 до 14 суток. Прибыли на полигон, разгрузились и по бетонке двинулись на первую площадку, а это сотня километров по темно-серой пустыне. В одном месте дорога проходила между двумя небольшими скальными горами, на одной из них краской было написано: «Здесь в 1961 году впервые в мире была сбита межконтинентальная баллистическая ракета». Где-то на 70-м км по указателю «первая площадка» мы свернули налево, а бетонная дорога пошла дальше и уходила за горизонт.
Через 40 км от поворота прибыв на полигон, мы развернули палаточный городок, кухню со столовыми, автопарк. Учебный центр, жилой городок, штаб, учебные классы, казармы, были огорожены деревянным забором. Дальше, километрах в пяти, был оборудован командный пункт центра (КПЦ), оттуда руководил запуском мишеней начальник полигона со своим штабом.
Впереди КПЦ развернуто два канала ЗРК дальнего действия С-200А, а за территорией полигона две позиции ЗРК С-75В. На позициях стояло по одному кунгу для начальника площадки. Учебных корпусов с классами для проверки личного состава не было, как на полигоне Ашулук. Все было в стадии оборудования, строительства, элементов полигона.
В четверг впервые увидел пуски ракет ЗРК С-200. Впечатление неописуемое, когда две громадные ракеты одна за другой уходят в небо.
В пятницу мы приняли технику и по типовой неделе стали готовить технику и сдавать зачеты. В четверг учебные и боевые стрельбы. Задача на боевые стрельбы полку получили: стрельба по высотно-скоростной ракеты РМ-205, сосредоточением огня двух дивизионов расход ракет по одной. Мишень стартует на удалении 150 км, с набором высоты до 20 км при скорости до 800 м/с.
Не буду расписывать все перипетии. Особенно, если учесть, что мы были на этом полигоне впервые, и начальник площадки и старшие технические руководители для нас новые, так же как и мы для них. И все они в один голос говорили: «Здесь вам не „Ашулук“! Мы вам покажем настоящие требования к войскам!»
Добавлял нагрузку тот факт, что днем температура доходила до +45° в тени. Кабины накалялись, аппаратура грелась немилосердно. Штатная вентиляция не спасала — воздух горячий что снаружи, что внутри. Немного спасало, когда открывали обе двери в кабине, немного продувало, но при настройке и боевой работе приходилось закрывать двери, от света на экранах ничего не было видно. Особенно доставалось стартовым расчетам при сдаче норматива по заряжанию ракет в химкомплектах и с «подбегом». Из противогазов и химкомплектов они выливали по полведра воды. Ночью же пустыня очень быстро остывала- это не песок, а камень. В палатках холод пробирал даже через матрас. А днем в палатку зайти нельзя — дышать нечем. Бока палаток подымали, чтобы немного продувало.
