– Нас семеро, – сказал парень. – Каждый возьмет по стволу. Ну, по два максимум. А что с остальным делать?
– А в чем проблема? – не понял Ржавый.
– Я понял, о чем он, – сказал Удачник. – Остальные стволы достанутся нашим противникам. То есть вначале предполагалось, что все мы заодно, а теперь…
– А теперь все готовы перегрызть друг другу глотку, – кивнул рыжий. – Да, глупо было бы делиться оружием с бандюками и панками. Спалить тут все надо к чертовой матери.
– Э, вы чего? – подал голос Торчок, появившись из глубины мрачного зала. – Это мое место, я его нашел, я его берег и для вас сохранил, между прочим. Ничего мы здесь палить не будем.
– Ладно, ладно, – проворчал Ржавый. – Тогда хотя бы оружие перепортим. Вот – гранаты. Связать все в кучу – и взорвать, хотя бы и на поверхности.
– Жалко, – проворчал Торчок.
– А себя тебе не жалко? – мгновенно отреагировал Удачник. – Глупо будет сдохнуть от пули с собственного склада – если эта пуля попадет в руки Носорога.
– Ладно, посмотрим, – проворчал проводник.
– Эй! Идите сюда! – из соседнего помещения позвал встревоженный голос Лапы. – Крабу хуже стало!
Все собрались вокруг раненого товарища. Теперь он лежал на некоем подобии матраса, обнаруженного тут же, на складе. Голый до пояса, он являл собой пугающее зрелище. Нарост на месте раны, у шеи был уже размером с полголовы и налился омерзительно синюшным цветом. От основания нароста во все стороны ветвились вспухшие вены. Все это мерно пульсировало, и даже, казалось, светилось. Вокруг были рассыпаны пустые и все еще не вскрытые ампулы, куски окровавленного бинта. Сам Краб спал – беспокойно, нервно вздрагивая во сне.
– Я ему антибиотиков лошадиную дозу вколола, – сказала Лапа. – Еще анестетика и снотворного. И глюкозы для восстановления. Пусть отдохнет немного.
– Звучит профессионально, – заметил Малец. – Надеюсь, выживет.
– Я бы на его месте лучше помер, – сказал Ржавый. – С такой хренью на шее жить страшнее, чем в земле лежать.
– Чушь несешь, – заметил Удачник. – Окажись ты на месте Краба, цеплялся бы за жизнь посильнее его. Видал я состояния и похуже, а болезни – куда более странные. Ничего страшного, очухается… – Он усмехнулся. – Или помрет. Тут уж как фишка ляжет.
– Хватит языками чесать! – подал голос Пузырь, выбираясь из зала с полками. – Смотрите, что я нашел!
Он продемонстрировал большие стеклянные сосуды из толстого стекла. Победно сообщил:
– Это спирт! Настоящий, медицинский.
– Да поздно уже, – поморщилась Лапа. – Раны ему я протерла, да и не осталось там раны почти – только этот волдырь жуткий…
