Я невольно издала смешок.
— У тебя плохой вкус в парнях, Кассандра. Это не то же самое, что отпугивание членов или ещё что. Если бы я переспала с ними, они бы тоже оставили мне дерьмовые записки.
— Ну конечно.
— Конечно, — настаивала я. — И ты это знаешь.
Вздохнув, она подпёрла подбородок одной рукой, посмотрев на бар.
— Может быть. Я действительно умею находить главного засранца в каждой толпе, да? — мрачно сказала она. Слегка приподнявшись, она взглянула на меня. — Эй, Джон сегодня заглянет? После утреннего класса кунг-фу?
Я кивнула.
— Насколько я знаю, — взглянув на часы-кошку с глазами, которые качались туда-сюда каждую секунду, и покачивающимся в ритме хвостом, я вздохнула: — Вообще-то, он будет здесь с минуты на минуту.
— Вот ему бы я отсосала бесплатно, — печально протянула Касс.
В этот раз я сморщилась по-настоящему.
— Серьёзно? Ты можешь просто… не вот так? Не говорить о нем вот так, имею в виду? Он мой брат.
— Твой брат — настоящая конфетка. И он ведь усыновлённый, верно? Так что никаких причин для отвращения к тому, как я желаю твоего некровного родственника.
Я вздрогнула, качая головой и вешая полотенце на стойку за баром.
— Ты же знаешь, что он гей, верно? Ну то есть, мы же знали, типа, с детского сада?
Она печально вздохнула.
— Может же девушка помечтать?
Я мысленно вздохнула. Джон не только был самым близким для меня человеком во всем мире, но и мой мысленный образ Джона был ближе к пятнадцатилетней версии него, чем к тому, как он выглядел сейчас.
Конечно, объективно я знала, что он едва походил на того человека.
Тогда все называли его «Жуком» и на полупостоянной основе заталкивали в мусорные баки и шкафчик раздевалки спортзала. Предсказуемо, в основном его задирали как «маленького педика», поскольку дети оказывались странно проницательными в таких вещах. Однако иногда до него докапывались из-за того, что он был книжным червём, всезнайкой, тощим, носил такие толстые корректирующие очки, что они искажали размер его глаз — отсюда и прозвище — ну или просто потому, что он не отступал и не трусил, как должен был, по их мнению.
Однако, в конце концов, как и все люди, Джон повзрослел.
В конце старших классов, незадолго до смерти папы, он увлёкся боевыми искусствами. Он также сменил очки на контактные линзы, возмужал и начал набивать татуировки.
Теперь у Джона было где-то пять черных поясов, доля в компании по производству компьютерного обеспечения, а его повседневной работой являлось преподавание Чой Ли Фут, разновидности кунг-фу.
