Но если к ней идут настоящие ключи, должно быть, она старая.
Сейчас с ключами уже не делают.
Страх вновь захлёстывает меня.
— Куда ты меня везёшь? — я буквально рявкаю эти слова. Я даже в своих ушах звучу безумной и беспричинно паникующей.
Очередное молчание.
Я все ещё задыхаюсь, стараясь успокоиться и глядя на него во тьме.
Я собираюсь заговорить снова, когда он нарушает молчание.
— Ты впадаешь в шоковое состояние, — прямо говорит он. Этот низкий, немецкий по звучанию голос вибрирует в моей груди вместе с рёвом 12-цилиндрового двигателя. — Мне придётся тебя вырубить.
Его голос такой спокойный, что я поначалу не осознаю его слов.
Затем внезапно его слова откладываются в сознании. Мои челюсти напрягаются, руки сжимаются в кулаки возле цепочки, удерживавшей меня у двери.
— Что?
Он поворачивается, смотрит на меня. Его глаза остры как осколки стекла.
— Я сожалею, Элисон.
Это последнее, что я помню.
Поначалу я не ставила под вопрос движение машины.
Это вроде как успокаивало, хоть я и с трудом могла найти удобное место для рук. Кочка на дороге резко заставила меня открыть глаза. Небо за грязным ветровым стеклом показывало бледно-розовые и золотые предрассветные оттенки, отражавшиеся от поднимавшегося солнца, которое я не видела.
Я каким-то образом пропустила ночь. Всю.
Может, поэтому мне понадобилось так много времени, чтобы хоть что-то вспомнить о том, где я сейчас находилась.
Силуэт статуи святого привлёк мой взгляд. Он был приклеен к панели управления над старомодным FM-приёмником с серебристыми ручками.
Мои глаза переместились влево, встретившись с угловатым профилем, обрамлённым черными волосами, которые липли к бледной шее. Миндалевидные глаза смотрели поверх высоких скул, сосредоточившись на дороге. У него уже проступала лёгкая щетина. Пятнышки знакомой на вид коричневатой субстанции покрывали его рубашку. Ещё больше этого вещества окрашивало его руку и плечо, которое бугрилось под грубой самодельной повязкой.
Почувствовав мой взгляд, он повернулся. Его глаза казались холодными даже в лучах утреннего солнца.
Я попыталась поднять ладонь…
… и движение моей руки резко остановилось.
Я добрую минуту таращилась на наручники прежде, чем реальность отложилась в моем сознании. Затем я посмотрела на свои лодыжки и обнаружила, что они перевязаны жёстким пластиком наподобие тех фиксаторов, которые используют в популярных полицейских реалити-шоу.
Откинувшись назад, я использовала свой вес, чтобы попытаться сдвинуть единственный предмет, на который я, кажется, могла повлиять — а именно пластиковый подлокотник. Когда тот остался прочно прикреплённым к двери, я снова взглянула на мужчину, заметив, как пристально он на меня смотрит.
